Мой любимый американец
@kizhi
Сначала, наверное, надо сказать о том, почему директорство В.А. Ниеми называют «золотым веком» музея «Кижи». В своих воспоминаниях сам Вилхо Арвидович, как мне кажется, вполне объективно объяснил этот феномен. С ним работал небольшой дружный коллектив с мощным зарядом оптимизма и искренней любви к острову. Коллектив по мере своих сил принимал участие во всех проектах, рисующих светлое будущее Кижей. Вспомним Генеральный план развития музея «Кижи», проект инженерного укрепления Преображенской церкви, систему автоматического пожаротушения, химическую консервацию памятников, активную перевозку памятников на остров, электрификацию и телефонизацию Кижей. Значительно увеличилось количество успешных экспедиций, причем на транспорте музея. С каждым годом на Кижи приезжало всё больше и больше туристов, в том числе и иностранных.
В 1969 году один из своих конгрессов ИКОМОС провёл на острове Кижи. Я помню краткое вступительное слово Вилхо Арвидовича, произнесенное им на русском, английском, финском и немецком языках. Бурные аплодисменты икомосовцев означали полное признание ими директора Кижей. Да и сотрудники музея прониклись всё большим и большим уважением к новому директору, которого по началу встретили с изрядным скептицизмом. Ещё бы: маленький, худенький, говорящий по-русски с акцентом, скромный, тихий, без какого-либо намека на призывный пафос. Причём, ко всей этой «культуре, архитектуре и этнографии», как нам казалось, он не имел ни малейшего отношения, не имел понятия. Он пришел к нам как «национальный кадр» по направлению обкома КПСС с Онежского тракторного завода из отдела научно-технической информации, где он проработал много лет.
Директора зауважали постепенно, что не удивительно. Вилхо Ниеми, на мой взгляд, являл собой ярчайший образец коммуниста западной формации. Он родился в Америке, в штате Миннесота, в семье фермера, выходца из Финляндии. Семья придерживалась коммунистических взглядов, и Вилхо стал одним из первых пионеров, а потом и комсомольцев США, успев поработать на многих тяжелых работах. Юноша мечтал о дипломатической, политической или хотя бы научной карьере. Да и какому американцу не снился Голливуд… Были и у симпатичного, хотя и невысокого, юноши и такие сны. Музей не снился никогда.
В начале 1930-х годов, во время экономического кризиса в США, семья Ниеми переехала в СССР строить социализм. Вилхо окончил историческое отделение Карельского пединститута и какое-то время учительствовал в Олонецкой глубинке.
Во время Великой Отечественной войны офицер Красной Армии Вилхо Ниеми занимался контрпропагандой на машине с рупорами. В письме поэта-фронтовика Николая Гиппиева (Лайне) к поэту-фронтовику Якко Ругоеву от 29 сентября 1943 года автор письма вспоминает, что машина, на которой работал Вилхо Ниеми, взорвалась. Сам же Ниеми по счастливой случайности остался жив-здоров и не получил ни малейшей царапины.
Вот такой американец стал нашим директором. Первым делом он обложился книгами по истории Карелии, народному деревянному зодчеству и этнографии. Через пару месяцев он с явным удовольствием уже водил экскурсии на английском и финском языках.
Со своими замами и завами он нашел общий язык, быстро освоившись «по верхам», предоставив мелочи и детали подчинённым.
На планёрках с ним можно было спорить, доказывать свою правоту. Но если ты что-то доказал и твой вариант был принят, то с тебя и спросится.
Если же директор настоял на своём, то это означало, что всю ответственность он берет на себя, и если что-то пойдет не так, он никогда не подставит подчинённого. То есть, как начальник, В.А. Ниеми был всегда благороден. В своих воспоминаниях он писал: «Я верю в доброту и справедливость человека даже до такой степени, что с большим трудом вижу в нём негативное».
Спустя время, когда в 1984 году В.А. Ниеми приехал отмечать свое 70-летие на острове в ресторане «Кижи», он пригласил всех, кто с ним когда-то работал — человек, примерно, сорок. Каждый из нас встал и сказал о том, что директор сделал хорошего лично для него.
В общении с людьми Ниеми всегда помогало своеобразное чувство юмора. Помню, как В.А. Гущина, слегка опоздав на работу, поздоровалась с директором:
— Доброе утро, Вилхо Арвидович! — Добрый день, Виола Анатольевна, добрый день, — ответил тот, взглянув на часы.
На всех воскресниках, уборке территории, сенокосе директор был первым.
В первый год своей работы Вилхо решил тряхнуть стариной, вспомнив своё фермерское прошлое, и начал возить сено на санях, как это принято в Заонежье, а не на телеге. Делал он это как заправский американский ковбой, только мне было очень смешно слышать, как он разговаривает с кобылой Машкой на английском языке. Ничего, Машка всё понимала, ведь истинные ковбои говорят исключительно на английском.
Почему же полного сил, энергичного, казалось бы, совсем не конфликтного, всеми уважаемого и любимого директора отправили на пенсию сразу же, когда ему исполнилось 60 лет, после шести лет безупречного директорства? Я считаю, что противостояние директора с Министерствами культуры КАССР и РСФСР возникло из-за того, что В.А. Ниеми, глубоко понимая проблемы музея и острова, стал смело высказывать свое мнение, поддержанное всеми кижанами, часто отличающееся от мнения министерского начальства.
Вспоминается собрание на острове по поводу будущего островного жилья и основной базы музея. Все сотрудники во главе с директором единогласно проголосовали «против» будущей «столицы» в деревне Жарниково на Заонежском полуострове. Нами предлагался вариант расположения нового жилья севернее деревни Васильево на острове Кижи, где сейчас находится реставрационный комплекс. Но республиканские власти и автор Генплана настояли на своём, говоря нам о «развитии сельского хозяйства на материке, о доставке всех сотрудников музея на работу на вертолетах, о благоустроенных домах» и т.д. Кроме того, обещанных миллионов министерство давать и не собиралось. К тому же началась ревизия инженерное укрепления Преображенской церкви. Настырный директор стал неудобен.
На смену В.А. Ниеми пришла Валентина Матвеевна Ионова из Краеведческого музея, главным девизом которой стала такая сентенция: «Главное — это не пойти на поводу у коллектива». Но это уже другая история.
А директорство В.А. Ниеми все, работавшие с ним, вспоминают с теплым ностальгическим чувством.
