Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Религии отдавалась важная роль в просветительской деятельности, поскольку было заявлено, что Финляндия сражается за свой дом, веру и отечество. Согласно словам одной из газет для финляндских священников завоевание Восточной Карелии было своего рода крестовым походом против большевизма, в ходе которого они стремились как можно скорее обратить веру местных жителей [1] .

Сверх того религиозное просвещение с самого начала оккупации преследовало цель возрастания финского влияния, также оно рассматривалось как одно из самых действенных антикоммунистических мер. Критикуя советское правление, пропаганда обращала внимание карел на то, что «даже веру в защиту Всевышнего и поклонение Богу наших отцов хотели у нас отнять. Богослужения были запрещены. Церкви и молитвенные дома превращались в очаги противорелигиозной пропаганды» [2] .

3.1 Сложный выбор: лютеранство или православие

В приказе фельдмаршала Маннергейма от 24 апреля 1942 года «Об организации религиозной жизни на территории Восточной Карелии» говорилось, что разрешёнными религиозными общинами, которые имеют право открыто совершать обряды, являются лютеранская и православная церкви [3] . По этому вопросу мнения разделялись. Как считал главный епископ вооружённых сил Финляндии, следовало по возможности сделать Карелию лютеранской, хотя военное управление понимало, что в дореволюционной Карелии существовали сильные традиции православия [4] . Были и сторонники обратного. Так, в Олонецком районе некоторые православные священники, во главе с Паавали, противодействовали изначальным попыткам лютеранской церкви обратить в лютеранство православное население, оставшееся на территории Восточной Карелии. Также Паавали сделал предложение включить православное население Восточной Карелии в сферу деятельности Финской православной церкви [5] .

Население, в особенности проживающее в сельской местности, даже к 1941 году оставалось в большинстве своем религиозным [6] . И поскольку память о православии сохранялась, приоритет лютеранской церкви не встретил поддержки у карельского и вепсского населения. [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В связи с этим финские власти начали восстанавливать и православные приходы [7] . Было решено, что опека над православной церковью может помочь в реализации национальной политики. Один из военнослужащих отдела информации рассуждал об этом следующим образом: «предоставив карелам соответствующие свободы, финны наилучшим образом добьются с их стороны доброго к себе отношения, а со временем могут завоевать и полное доверие» [8] .

3.2 Деятельность священнослужителей на начальном этапе

Изначально для работы в Восточной Карелии были направлены 5 лютеранских и 2 православных священника [9] . К концу 1941 года в Восточной Карелии действовали уже 9 лютеранских и 9 православных священников. Священнослужителями были не только финны, но и местные жители [10] . Рассмотрим некоторые данные из отчётного доклада Военного управления Восточной Карелии по проведённым мероприятиям за декабрь 1941 года.

Табл. 2. Деятельность религиозных общин в Восточной Карелии в декабре 1941 года [11] .

Из таблицы видно, что православными священниками было проведено большое количество таинств крещения всего за один месяц. Данные за декабрь выше, чем результаты крещения в ноябре 1941 года, когда в лютеранскую веру окрестили 359 человек и в православную – 454 человека [12] .

В ноябре в отдельных случаях проводился обряд крещения одновременно до 10 детей. [13] Высокие показатели говорят о том, что крестили не только младенцев, но и прочее население, по крайне мере, детей школьного возраста, что подтверждается воспоминаниями очевидцев [14] .

При крещении в основном выбирались русские имена, что было рассмотрено властями как неуместное явление. Олонецкий штаб потребовал от священнослужителей разъяснить населению, что подобные имена абсолютно невозможны в Финляндии [15] . Были изданы детальные указания о содержании крещения [16] . Священники должны были постараться убедить родителей давать своим детям официальные имена. В качестве приложения к предписанию имелся список одобренных православной церковью имён [17] . Каждому священнику был отправлен календарь с именами для облегчения их выбора [18] . Приведём воспоминания одной из карелок: «Когда я мальчика родила в 1942 году, так батюшка сказал, что можешь Петром назвать, а можешь и Пеккой, потому что карел. Но мы-то православные, так Петром и назвала. А дома по-разному звала. И так, и эдак» [19] . Отсюда видим, что религиозный отдел выдвигал рекомендации, но не принуждал крестить детей финскими именами в обязательном порядке.

Если вернуться к данным таблицы (см. табл.2) [20] , мы видим, что священнослужители обеих конфессий действовали достаточно активно. Такая активность объяснялась не только идейными мотивами, но и тем, что православная и лютеранская общины соперничали друг с другом в стремлении завоевать наибольшее влияние на карельское население [21] . Религиозные общины, старались заполучить как можно больше людей в свою веру.

Чтобы прекратить соперничество между священниками разных конфессий, а также удовлетворить пожелания населения, главнокомандующий издал приказ, согласно которому население Карелии получило право выбирать православную или лютеранскую веру [22] . До этого у местных жителей не было возможности самостоятельно принимать решения о том, к какой общине они хотят относиться [23] . В приказе говорилось, что каждый старше 18 лет, может лично заявить для записи в книге регистрации населения, принадлежит ли он к лютеранской или православной церкви. До тех пор, пока человек не подаст заявление, он имел право оставаться вне религиозной общины. Таким образом, предоставлялась возможность делать выбор совершенно свободно по своим убеждениям, без уговоров и принуждения. Для священников допускалось «деловое и беспристрастное объяснение отличий между различными религиозными общинами в личной беседе тем гражданам, которые хотят знать об этом, но все попытки повлиять на мнение граждан в вопросах религии запрещались и должны были немедленно пресекаться» [24] . Об исполнении этого распоряжения свидетельствуют воспоминания Т. И. Вяйзянена, что православных не заставляли переходить в лютеранство [25] . Однако существовало и мнение, что православные всё же подвергаются дискриминации, а в народных школах из детей направленно воспитывают лютеран [26] . [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Согласно решению главнокомандующего, предполагалось, что и лютеранская, и православная церкви должны иметь равные возможности для проведения работы [27] . Однако православные попы находились в худшем положении по сравнению с лютеранскими коллегами. К примеру, в 1943 году лютеранские священники относились по категории оплаты к 28-29 разрядам, в то время как православные – к 25 разряду [28] .

Итак, на начальном этапе в процессе организации церковного управления и конкретной деятельности возникало немало проблем и споров, таких как национальный фактор, вопрос выбора религиозной общины и отсутствия помещений для совершения богослужений, особенно для лютеранских. Происходило немало нарушений указаний главнокомандующего. Однако определённые сдвиги всё-таки наметились.

3.3 Проблема организации служб

Одной из проблем, вставших перед оккупационными властями в начальный период их деятельности, была нехватка помещений для совершения богослужений.

Проблема состояла в том, что в 1917 – 1941 гг. почти все церкви Карелии были закрыты, многие переоборудованы под учреждения или склады или же разгромлены и сожжены [29] . В советское время в большинстве православных приходов Карелии и всего СССР храмы неоднократно закрывались, церковное имущество реквизировалось [30] . Вот, что читаем в письме финского военнослужащего службы информации с. Пялси в комитет научного изучения Восточной Карелии о состоянии и сохранении культурно-исторических памятников на оккупированной территории: «Сокровищам церковного искусства Олонецкого края и всей Восточной Карелии уже при большевиках был нанесён невосполнимый ущерб. Приспосабливая церковные строения под кинотеатры, клуб, зернохранилища, цеха по изготовлению соков и т.п., из них удалялось всё, что напоминало о первоначальном назначении зданий, особенно рьяно ликвидировались богатые коллекции икон… но ещё хуже обернулись дела во время войны. Артиллерийский огонь разрушил некоторые даже оставшиеся нетронутыми большевиками церкви, так что их ценное внутреннее убранство сейчас является незащищённым и подвергается воздействию дождей» [31] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Для организации служб для свободного населения там, где не было соответствующих зданий, церкви размещались в клубах или других приспособленных помещениях, возвращались к эксплуатации старые церкви. Так, например, церкви в п. Сулажгора [32] , с. Деревянное и в д. Сельга до войны были заняты под клубы, а во время оккупации вновь использовались по своему изначальному назначению [33] .

Однако не было потребностей в составлении проектов ремонта старой или постройки новых церквей для лютеранской общины, т. к. население, в большинстве своём отдавало предпочтение православной вере, а лютеранство, по словам Ю. Куломаа, оставалось «гарнизонной религией». Церковные службы финским пастором по причине отсутствия более подходящего помещения стали проводиться в актовом зале народной школы, расположенной в восточной части города с ноября 1941г. Первое богослужение православным священником было проведено в декабре 1941 г. в сочельник в Крестовоздвиженской церкви [34] .

В Петрозаводске и оккупированных районах республики было открыто до 30 церквей и молитвенных домов, которые функционировали до конца оккупации [35] . Кроме того, в январе 1942 г. было заново освящено закрытое при советской власти старое лютеранское кладбище [36] , территория которого до этого была переоборудована советскими властями и использовалась как парк развлечений [37] .

Воспоминания свободного населения свидетельствуют, что, по крайней мере, частью народа, восстановление церковной деятельности было воспринято с радостью. Приведём некоторые строки: «Как мы все радовались, когда финны у нас заново разрушенную часовню отстроили. Мы всей семьёй туда ходить по воскресеньям стали. Народу собиралось много, иногда батюшка приезжал. Вот тогда настоящий праздник был»; «а как финны снова разрешили в церковь ходить, так бабушка, помню, сказала: «Вот и вспомнил о нас Бог» [38] .

Организацию богослужений рассматривали помимо прочего как средство влияния на детей. Финский военнослужащий службы информации писал так: «Маленькие девочки, как и прежде, воспитываются своими бабушками, вместе с ними ходят в церковь и там выполняют роль переводчиц во время богослужений проводимых на финском языке. Таким образом, взаимодействие младшего и старшего поколений происходит в сфере религий, что имеет большое значение в формировании детского сознания» [39] . Из отчёта Военного управления мы видим, что именно пожилые люди являлись самыми активными, дети также проявляли интерес к религиозным вопросам. Однако молодёжь проявляла равнодушие [40] . Это связывали главным образом с тем, что молодое поколение выросло при советской власти и впитало в себя коммунистическую идеологию, где не было места церкви [41] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

3.4 Религиозная литература и газетные статьи

Духовная пропаганда осуществлялась помимо бесед и проповедей священнослужителей через печатную продукцию и радио.

Обе ветви религии распространяли большое количество церковной литературы. [42] Командиром Военного управления были выделены средства для приобретения нового завета для населения Восточной Карелии. На деньги, подаренные отдельными лицами, было куплено и послано в округа: 750 молитвенников, 1300 катехизисов, 50 песенников, евангелий и молитвенных книг. Для воскресных школ приобретено 50 картин с изображением сюжетов из истории Библии, 1500 экземпляров детской религиозной газеты, разные книги, газеты и листовки для детей и взрослых. В конце года была сдана в печать тетрадь религиозных песен с 60 песнями, подобранными из финского религиозного песенника, её тираж составлял 100 тысяч экземпляров [43] .

Большое место в религиозной пропаганде занимали газеты и журналы, как полностью религиозного направления, так и содержащие лишь статьи соответствующего содержания. К такой печатной продукции относились, например, журналы «Утренняя Заря», «Новый год в освобождённой Карелии», «Духовные песни», «Память о христианской школе», «Необходимо ли крестить детей», «О нашей связи с небесным обществом», «Веститель неба» [44] , «Друг пленных», где рассказывалось об основах духовной жизни и веры. Они распространялись не только среди свободного населения, но и среди заключённых лагерей [45] .

В каждом номере газеты «Vapaa Karjala» печатались материалы на религиозные темы. Так в основном на первой странице в каждом номере находился раздел «Viikon tunnussana», в начале которого помещались строки из Библии, служившие опорой либо главной темой для последующего текста [46] . Здесь можно было встретить различные наставления. Например, на службе в церкви следует вести себя тихо и не мешать другим прихожанам молиться [47] . В одном из выпусков «Vapaa Karjala» обязательная колонка «Viikon tunnussana» была посвящена призыву молодёжи верить в Бога [48] .[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

На страницах газет веру в Бога и качество жизни иногда увязывали вместе. В «Vapaa Karjala» читаем письмо на финском языке от лица подростка: «В советское время говорили… что в Финляндии живут плохо, хоть и верят в Бога» [49] . В одном из анекдотов девочка в советской школе рассказывает басню Крылова «Ворона и лисица» и на замечание мальчика о том, что Бога нет, отвечает, что потому у них и сыра теперь нет [50] . Как видим, на страницах газет веру в Бога и качество жизни также иногда увязывали вместе.

Основными направлениями религиозных статей периодических изданий являлись статьи следующего содержания:

1. Об основах духовной жизни и веры.

Например, следующие статьи: «Как поверить в Бога тем, кто не верит в то, чего не видит» [51] . «Слово Божие является огромной силой. Карелы учитесь слушать Слово Божие!» [52] Следует отметить, что в праздничных выпусках на первой странице всегда печатались поздравления на финском языке (Rauhallista Pääsiäistä! Hauskaa Joulua!), даже если сама газета выпускалась на русском [53] .

2. О проводимых мероприятиях и праздниках на территории Восточной Карелии и об истории христианства в Карелии[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Здесь примерами служат следующие заголовки: «Как праздновали раньше в России Светлый праздник пасхи!», «О ситуации в лагерях», «Восточные карелы слушали раньше с большим благоговением Слово Божие» [54] .

3. О религиозной ситуации в «освобождённых» областях других районов

В разделе газеты «Северное слово» об освобождённых областях, можно увидеть, например, сведения о православной церкви, например, в Белоруссии, где нет священника, литургию читает псаломщик, но помещение всегда переполнено [55] . Здесь же видим заметку о свободе вероисповедания у татар [56] , которым «вернула свободу Германская армия» [57] , сообщение о крестном ходе в Пскове [58] .

4. Критика прошлой и настоящей политики советской власти в отношении церкви

В статье «О положении ортодоксальной церкви Восточной Карелии во время большевистской власти» [59] и других говориться о гонениях на церковь и священнослужителей, о разрушении церквей и часовен , обустройстве их под клубы и склады. Сталин критикуется за то, что для спасения своей гибнущей власти он и большевики объявляют себя защитниками и поборниками христианства [60] . Здесь не приходилось даже сильно преувеличивать факты, большая часть статей соответствовала действительно имевшей место быть ситуации [61] . [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

5. Письма военнопленных, которые, из их содержания, явно проходили либо корректировку в соответствии с официальной точкой зрения и необходимыми элементами пропаганды, либо и вовсе просто составлялись от имени заключённых. Службы в лагерях для военнопленных проводились с весны 1942 г. На проповедях священники призывали людей «выполнять все законы финских властей и вести борьбу против Красной Армии» [62] . Конечно же, в газетах публиковались сообщения о том, как «можно наблюдать, что многие очень многие молодые люди перед приёмом пищи, безбоязненно осеняют себя крёстным знамением, а во время богослужения преклоняют колена и искренне отдаются молитве» [63] . Приводятся также описания богослужений, проводимых в лагерях [64] . Здесь же можно найти и неудачи духовной деятельности, например, многие во время религиозных бесед смешивают понятия Ветхого и Нового Завета, говорят об эпохах до потопа, после потопа и с момента пришествия Христа как о едином целом [65] . По мнению лютеранского пастора, даже в 1943 году представления людей о вере были смутными, и ни о каком всеобщем пробуждении не могло быть и речи [66] . Как отмечает Д. Д. Фролов, службы в лагерях действительно проводились, но лишь для предоставления военнопленным хотя бы минимального удовлетворения духовных потребностей [67] . Вероятно, для представителей ненационального населения это было действительно так. Но среди военнопленных из числа националов духовно-просветительская работа проводилась с оглядкой на то, что в дальнейшем они будут освобождены и также станут гражданами Великой Финляндии.

3.5. Данные статистики о результатах религиозной политики

Показателем результатов религиозной политики обоих православной и лютеранской общин, может послужить количество населения, обратившегося к каждой вере.

Диаграмма 1. Соотношение населения в православной и лютеранской общинах летом 1942 г. и в конце 1943 г. [68]

Мы видим, что за полтора года количество вступивших в ту или другую общину заметно возросло. При этом тех, кто отдал своё предпочтение православию, значительно превышает число избравших лютеранство. К концу 1943 г. из числа находившегося на свободе населения Восточной Карелии приобщились к церкви 48%, из национального населения – 66% и ненационального – 23%. Православную церковь посещало 45% населения, лютеранскую – 3%. У населения, находившегося в лагерях, такой возможности не было [69] .

Количество людей, записавшихся в прихожане, совсем не обязательно даёт правильное представление об их действительном духовном состоянии, поскольку тяжело выяснить степень возможного влияния властей [70] . Вполне вероятно было вступление в общину из желания угодить захватчикам, хотя и поступал приказ «что вступлением в религиозную общину никто не получит никаких преимуществ или положения наибольшего благоприятствования у финских властей» [71] .

В г. Петрозаводске к началу 1944г. в церковные приходы записалось 3340 жителей, или 45% от общего количества его свободного населения. Для представителей родственных финнам народов этот показатель составил 58%, для ненационального же населения 28%. Три четверти принявших крещение, в итоге выбрали православие [72] .

Подводя итоги по деятельности отдела церковных дел Военного управления Восточной Карелии, мы видим, что он столкнулся с рядом проблем в ходе своей деятельности. Во-первых, решение главнокомандующего, о том, что и лютеранская, и православная церкви должны иметь равные возможности для проведения работы выполнялось не всегда. Со стороны населения часто поступали жалобы. Во-вторых, сам факт того, что придётся делить прихожан, вызывал споры между православной и лютеранской общинами. В-третьих, священнослужители, в основном это касалось лютеранских священников, читая проповеди и проводя беседы, иногда отклонялись от религиозно-духовной тематики и разговор приобретал ярко выраженный политический оттенок. Так, например, они описывали все преимущества Финляндии, где нет «жидо-большевисткого сталинского режима» и призывали к беспрекословному подчинению финским властям. Здесь возможно сказывается результат того, что в задачу церкви ставилась не только задача духовного просвещения, но главной целью оставалось искоренение большевистского воспитания.

Несмотря на то, что больше половины национального населения приняло христианскую веру, подавляющее их большинство выбирало православную церковь. Стремление финских лютеранских кругов обратить карелов и вепсов к своей вере обернулось, наоборот, их возвращением к православию. Такие результаты не соответствовали первоначальным планам оккупационных властей.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

• [1]  Северное слово. 1942. № 51-52. С. 2.
• [2]  Обращения «Карельского освободительного комитета», созданного на оккупированной финскими войсками территории Карелии, к карельскому и финскому народам // По обе стороны карельского фронта. С. 77-79.
• [3]  НА РК. Ф. Р-804. Оп. 1. Д. 1. Л. 13.
• [4]  Laine A. Ibid. S. 205.; Сеппяля Х. Указ. соч. С. 118.
• [5]  Лайтила Т. Паавали (Павел) архиепископ православной церкви // Сто замечательных финнов : калейдоскоп биографий. Хельсинки, 2004. С. 446.
• [6]  Ковалев Б. Указ. соч. С.469-470.
• [7]  Никулина Т.В. Оккупация 1941-1944 годов и практически выживание в памяти финно-угорского населения Республики Карелия // Опыт мировых войн в истории России. Челябинск, 2007. С. 584.
• [8]  Письмо финского военнослужащего службы информации с. Пялси в комитет научного изучения Восточной Карелии о состоянии и сохранении культурно-исторических памятников на оккупированной территории // По обе стороны карельского фронта. С. 202.
• [9]  Laine A. Op. cit. S. 205.
• [10]  НА РК. Ф. Р-804. Оп. 1. Д. 82. Л. 21.
• [11]  Составлена по: НА РК. Ф. Р-804. Оп. 1. Д. 82. Л. 21.
• [12]  Сеппяля Х. Указ. соч. С. 116.
• [13]  Куломаа Ю. Указ. соч. С. 183.
• [14]  Интервью с Тойво Иосифовичем Вяйзененом, 1934 г.р. / Записал А. В. Голубев // Устная история в Карелии. С. 109-118.
• [15]  Лайне А. Национальная политика финских оккупационных властей в Карелии. С. 104-105.
• [16]  НА РК. Ф. Р-804. Оп. 1. Д. 82. Л. 21.
• [17]  Лайне А. Национальная политика финских оккупационных властей в Карелии. С. 104‑105.
• [18]  НА РК. Ф. Р-804. Оп. 1. Д. 82., Л. 21.
• [19]  Никулина Т. В. Указ. соч. С. 582.
• [20]  НА РК. Ф. Р-804. Оп. 1. Д. 82. Л. 21
• [21]  Laine A. Op. cit. S. 206.
• [22]  Приказ по Финскому военному управлению Восточной Карелии об обустройстве религиозного вероисповедания на оккупированной территории // По обе стороны карельского фронта. С. 228-229
• [23]  Laine A. Op. cit. S. 208
• [24]  Приказ по финскому Военному управлению Восточной Карелии об устройстве религиозного вероисповедания на оккупированной территории // По обе стороны карельского фронта. С. 228-229.
• [25]  Интервью с Тойво Иосифовичем Вяйзененом, 1934 г.р. / Записал А. В. Голубев // Устная история в Карелии. С. 109-118.
• [26]  Куломаа Ю. Указ. соч. С. 183.
• [27]  Приказ по финскому Военному управлению Восточной Карелии об устройстве религиозного вероисповедания на оккупированной территории // По обе стороны карельского фронта. С. 228-229
• [28]  Сеппяля Х. Указ. соч. С. 118.
• [29]  Детчуев Б. Ф. Православие в Карелии в ХХ в. в зеркале статистики // Православие в Карелии: Материалы республиканской науч. конф., (24-25 октября 2000 г.). Петрозаводск, 2000. С. 210
• [30]  Олонецкая епархия: страницы истории / Сост.: Н. А. Басова и др. Петрозаводск, 2001. С. 129
• [31]  Письмо финского военнослужащего службы информации с. Пялси в комитет научного изучения Восточной Карелии о состоянии сохранении культурно-исторических памятников на оккупированной территории // По обе стороны карельского фронта. С. 201.
• [32]  НА РК. Ф. Р-310. Оп. 1. Д. 4, Л. 46.
• [33]  Там же. Л. 58, Л. 62.
• [34]  Куломаа Ю. Указ. соч. С. 183-184.
• [35]  Докладная записка НКГБ КФССР в НКГБ СССР «Об агентурно-оперативной работе по духовенству и церковникам // Неизвестная Карелия. Страницы истории. С. 125.
• [36]  Куломаа Ю. Указ. соч. С. С. 184
• [37]  Vapaa Karjala. 1943. № 19. S. 3.
• [38]  Никулина Т.В Указ. соч. С. 585.
• [39]  Письмо финского военнослужащего службы информации с. Пялси в комитет научного изучения Восточной Карелии о состоянии и сохранении культурно-исторических памятников на оккупированной территории // По обе стороны карельского фронта. С. 202.
• [40]  Из отчёта финского Военного управления Восточной Карелии о деятельности в первом квартала 1942 г. // По обе стороны карельского фронта С.209.
• [41]  Северное слово. 1944, №30(162). С. 5.
• [42]  Сеппяля Х. Указ. соч. С. 118.
• [43]  НА РК. Ф. 804. Оп. 1. Д. 82. Л. 22.
• [44]  Докладная записка НКГБ КФССР в НКГБ СССР «Об агентурно-оперативной работе по духовенству и церковникам // Неизвестная Карелия. Страницы истории. С.127.
• [45]  Северное слово № 76-77(149-150), 25 дек. 1943. С. 7.
• [46]  esim. Vapaa Karjala. 1942, № 14, С.1.; № 15, С.1., № 25. С.8.
• [47]  Vapaa Karjala. 1942, № 15, С.1.
• [48]  Ibid. № 17, С.1.
• [49]  Vapaa Karjala. 1942. №. 20. S. 8.
• [50]  Северное слово. 1942. № 47. С. 4.
• [51]  Северное слово. 1942. № 24. С. 2.
• [52]  Vapaa Karjala. 1942. № 16. С.1.
• [53]  Северное слово. 1943. № 16-17(89-90). С. 1.; № 76-77(149-150). С. 1.
• [54]  Там же. № 4 (77). С. 3.; № 16-17(89-90). С. 5.
• [55]  Северное слово. 1943. № 14 (87). С. 2.
• [56]  Там же. № 16-17(89-90). С. 5.
• [57]  Северное слово. 1942. № 16. С. 2.
• [58]  Там же. 1944. № 3(153). С. 2.
• [59]  Докладная записка НКГБ КФССР в НКГБ СССР «Об агентурно-оперативной работе по духовенству и церковникам // Неизвестная Карелия. Страницы истории. С.127.
• [60]  Северное слово.1942. № 16. С. 2.; 1943. № 4 (77). С. 2.; № 16-17(89-90). С. 5.
• [61]  За веру пострадавшие [Электронный ресурс] / Карелия официальная. Электрон. дан. Петрозаводск, 10.02.2005. URL: http://gov.karelia.ru/Different/Religion/15let.html, свободный. Загл. с экрана. Яз. рус. (Дата обращения 20.04.2013)
• [62]  Шляхтенкова Т. А. Концлагеря в системе оккупационной политики Финляндии в Карелии 1941-1944 гг. // Карелия в Великой Отечественной война 1941-1945 гг. Петрозаводск, 2001, С. 44
• [63]  Северное слово. 1943. № 76-77(149-150). С. 7.
• [64]  Там же. 1942. № 41. С. 7.
• [65]  Там же. 1943. № 16-17(89-90). С. 5.
• [66]  Куломаа Ю. Указ. соч. С. 185.
• [67]  Фролов Д. Д. Советско-финский плен. С. 373.
• [68]  Составлена по: По обе стороны Карельского фронта. 1941-1944 гг. Документы и материалы. Петрозаводск, 1995. С. 262, 413.
• [69]  Лайне А. Национальная политика финских оккупационных властей в Карелии. С. 104.
• [70]  Laine A. Op. cit. S. 210.
• [71] Приказ по Финскому военному управлению Восточной Карелии об обустройстве религиозного вероисповедания на оккупированной территории // По обе стороны карельского фронта. С. 228-229.
• [72]  Куломаа Ю. Указ. соч. С. 184.