Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Изучение духовных стихов в культуре коми в дореволюционный период во многом носило случайный, эпизодический характер и не было систематическим (А.Луканин, Истомин М.Ф., К.Ф.Жаков и др.).

Значительный вклад в изучение духовного стиха и его влияния на формирование различных эпических произведений внес А.К.Микушев. Он отмечал, что духовные стихи в иноэтничной, инокультурной среде претерпели определенную трансформацию. Так Федор Тирон из одноименного духовного стиха превратился в эпического героя Федора Кирона, Кирьян Варьяна с чертами, близкими исполнителям [1] . Следует подчеркнуть, что в исследованиях А.К.Микушева духовные стихи рассматривались только в связи с изучением происхождения различных сюжетов и мотивов коми эпических произведений и поэтому многие вопросы, связанные с бытованием духовных стихов среди коми (репертуар, их генезис и эволюция в различных локальных и конфессиональных группах коми), не были достаточно прояснены.

В ходе этнографического изучения коми старообрядческих групп (1995–2002) нам удалось записать несколько десятков духовных стихов. Записи производились в трех регионах Республики Коми: Удора (Удорский район); Верхняя и Средняя Печора (Печорский, Вуктыльский и Троицко–Печорский районы) и Верхняя Вычегда (Усть–Куломский район). Собранные материалы позволяют охарактеризовать некоторые особенности современного бытования духовного стиха среди коми.

Верхняя и Средняя Печора

Значительная часть населения этого края в прошлом придерживалась старообрядчества, которое в данном регионе было представлено даниловским и федосеевским толком и странническим согласием. В настоящее время доля старообрядцев среди местного населения незначительна.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Материалы полевых исследований показывают, что в религиозно–обрядовой жизни местных старообрядцев сохраняются духовные стихи. Их поют после богослужений и в посты, когда воспрещаются всякие развлечения, в том числе и исполнение светских песен. Стихи бытуют в устной и письменной традиции. Основным источником духовных стихов являются рукописные сборники, которые представляют собой обычные ученические тетради с записями духовных стихов кириллической азбукой. Поют по напевке, с голоса.

Со времен П.А.Бессонова установилась традиция деления стихов на старшие и младшие (новые) [2] . В рукописных сборниках печорских коми старообрядцев представлены как старые стихи, так и те, что принято относить к младшим (новым).

Тематически духовные стихи печорских коми старообрядцев можно разделить на три группы. Первую группу составляют стихи о ветхозаветных и евангельских событиях: Плач Иосифа (Кому повем печаль мою…), стих о Содоме (Мы идем сюда к Содому…), Потоп (Потоп страшный умножался), о страстях Христовых (Со страхом братия мы послушаем Божия Писания..). Вторая группа состоит из стихов о христианских подвижниках: Алексей человек Божий, Борис и Глеб (Восточная держава…). Значительную группу составляют покаянные стихи: «Среди самых юных лет…», Стих о юности (Горе мне, увы мне, во младой во юности…), «Душа моя прегрешная что не плачешься…» и др. Вместе с тем далеко не все, что встречается в этих рукописных сборниках коми старообрядцев может быть отнесено к духовным стихам. В частности, стих «…а я на чужбине забыт от друзей, забыт я заброшен с малых юных лет…», восходит к городскому романсу [3] и не случайно, что он исполняется, как отметила исполнительница, «на глас бесовской песни («тайо тай бесовской сьыланкывлон гласыс») «По Дону гуляет». По всей видимости, включение в репертуар духовных стихов подобных текстов связано с постепенным угасанием традиции духовного песнопения среди коми в этом регионе.

В настоящее время традиция исполнения духовных стихов сохранилась лишь в ряде населенных пунктов Вуктыльского и Троицко–Печорского районов, в местах проживания представителей бегунского согласия (скрытников) и поморцев. Пока затруднено выяснение различий в репертуаре духовных стихов бегунов и поморцев, так как материал, собранный у первых, разрознен, фрагментарен и состоит в основном из стихов позднего происхождения («О блудном сыне», «В двери кузницы»). В Печорском районе, где также в прошлом старообрядцы являлись доминирующей конфессиональной группой, духовных стихов не поют. В то же время здесь зафиксировано значительное количество нецерковных молитв, некоторые из которых являются переработкой духовных стихов: в частности, так называемая «Молитва Михаилу Архангелу» происходит от стиха о Михаиле и Гаврииле Архангелах – перевозчиках через огненное море. По всей видимости, бытование в данном районе неканонических молитв также связано с утратой в этой местности традиции духовного песнопения. На Средней Печоре мы сталкиваемся с той же картиной, что на материале изучения русских духовных стихов отмечено С.Е. Никитиной: при разрушении устной традиции (и утрате письменной) духовный стих начинает бытовать только в виде отдельных контаминаций и пересказов [4] .

В целом следует признать, что на Верхней и Средней Печоре традиция духовного песнопения постепенно исчезает; та же тенденция наблюдается и на Удоре, в бассейне реки Вашки, основная часть коми населения которой в прошлом также придерживалось старообрядчества.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Удора [5]

В конфессиональном отношении Удорский район был неоднороден: в бассейне реки Мезени население придерживалось официального православия, на верхней Вашке, среди коми утвердилось старообрядчество, которое получило здесь распространение в конце XVIII в. в виде филипповского толка, позднее, во второй половине XIX в., здесь распространилось бегунское согласие [6] . В настоящее время доля старообрядцев среди местных коми незначительна, определяющее влияние на их развитие оказывают контакты со старообрядческой общиной г.Сыктывкара, в свою очередь поддерживающей тесные связи со старообрядческими центрами Петербурга и Москвы [7] .

В 2002 г. нами проводились исследования в Удорском районе Республики Коми 5 удорских селах: Большая и Малая Пучкома, Чупрово, Муфтюга, Кривое. Единственной исполнительницей духовных стихов в этих селах оказалась жительница с.Чупрово – Нина Михайловна Давыдова (1938 г.р.). Репертуар ее духовных стихов в основном позднего происхождения: «О коль на сем свете житие плачевно…», «Умоляла мать родная…», «Вот скоро настанет мой праздник». В ее доме хранятся несколько рукописных сборников с духовными стихами. Особый интерес представляет один из сборников, который принадлежал отцу Н.М.Давыдовой – Михаилу Егорьевичу Коровину (д.Верхоозерье). Сборник был составлен его братом, Платоном Егорьевичем Коровиным, проживавшим в бегунских скитах в Каргополье. Сборник представлен в основном текстами позднего происхождения, многие из которых известны по дореволюционным сборникам; например: «Стих воскресению Христову» (Спит Сион и дремлет злоба, спит во гробе царь царей…); «Творец, ты мой Покровитель, Создатель мой..»; «Ты куда идешь скажи мне, странник…; Кто бы дал мне яко птице два крыла..», «О коль наше на сем свете житие плачевно…» [8] , «О смерть люта и гневлива для нас грешных…», «Стих о рае и мучениях»; «Стих про образование райской жизни (жил юный отшельник, в келии молясь…)»; «Умоляла мать родная…»; «Среди самых юных лет, вяну аки нежной цвет…»; «Стих Иосафа царевича (что за чюдная превратность и премену я зрю в глазах)». Материалы археографических исследований СГУ, свидетельствуют, что в рукописных сборниках удорских коми, наряду собственно с духовными, встречаются также баптистские гимны («Я люблю Тебя, Боже, люблю всей душой…»; «Как быстро наши дни текут…» [9] ). Данный факт объясняется как сокращением репертуара, так и тем, что баптистские гимны и поздние канты текстуально и содержательно достаточно близки.

Верхняя Вычегда (Усть–Куломский р–н)

В конфессиональном отношении население верхней Вычегды было неоднородно: наряду с официальным православием, значительная часть населения верхней Вычегды придерживалось старообрядчества [10] . В конце XIX в. среди местного православного населения выделяется своеобразное религиозное движение бурсьылысьяс (певцы добра) [11] . Упоминания о бродячих вычегодских коми певцах духовных стихов встречается в дореволюционной литературе [12] , а также сохранилось в памяти жителей Пермской области [13] , куда вычегодские крестьяне приезжали на заработки, но специального изучения данная тема, как и в целом по коми, не получила. Собранный нами материал (1999–2001) позволяет охарактеризовать некоторые особенности бытования духовных стихов в этом регионе.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Своеобразие бытования духовных стихов на верхней Вычегде проявляется в двуязычии: стихи исполняются на коми и русском языках. Стихи бытуют в устной и письменной традиции, в последней – в виде тетрадок (ученические тетради объемом 12, 18, 96 листов). Дореволюционных печатных сборников духовных стихов нами в данном районе не зафиксировано.

Наряду с собственно духовными стихами в сборниках включены также переводы из Часослова, в частности, стихира из Великой Павечерицы «С нами Бог». Репертуар духовных стихов в целом совпадает, но существуют локальные различия. Так, духовный стих «Плач Адама» («Восплачется Адам перед раю стоя: раю, ты мой раю, прекрасный мой раю…») встречается только в нижнем конце с. Керчомьи (Кылдытпом), в то время как в верхнем конце села (Катыдпом), как и в других верхневычегодских селах бытует другой стих с этим же сюжетом, но более позднего происхождения («В скорби многой обретаясь, сердцем люто сокрушаясь…»). Стих «Господь кузь туйo модoдчис» («Господь в длинный путь отправился») один из самых популярных в с.Мыелдино и Усть–Нем, в то время как в других верхневычегодских селах он нам пока не встретился. Духовный стих «Алексей человек Божий» на коми языке исполняется только в с. Лебяжск. В числе популярных сюжетов – духовный стих о свт. Николае Мирликийском (Житейскoй море подoмысь…), «Водонос» (Самарянка) и уже упоминавшаяся стихира «С нами Бог» (Енмыс миянкoд). Духовные стихи преимущественно поют на поминках после похоронах, но некоторые тексты включены непосредственно в обряд погребения: например, стих Горт дорын сьыланкыв («Погребальный стих» – «Думайт жo тэ мортoй ассьыд кулoмтo, бoрдoмoн да сыркъялoмoн…» («Подумай же ты, человек, о своей кончине, с плачем и рыданием…) исполняется у гроба покойного, в доме. Часть текстов приурочена к определенным календарным датам: так достаточно известный стих «Водонос» (Самарянка) исполняется в неделю жен–мироносиц; стих Богородицалoн бo*рдoм (Плач Богородицы, – Стракoн чой – вокъясoй кылзамoй Божьей Писание… (Со страхом, мы братья…) – в четверг, перед страстной пятницей. Основная часть верхневычегодского репертуара духовных стихов позднего происхождения («Святoй Николай…» (Святой Николай – «Прошу Тебя угодник Божий…»), «Не ропщи на суровую долю…»; «Гора Афон, гора Святая…»; «Соловей (Ты не пой соловей против кельи моей…)»; «Два ангела (два ангела парили над грешною землей и тихую беседу вели между собой…)»; «Песнь Богородице (К Тебе, о Мати Пресвятая, дерзаю вознести свой глас…)». Встречаются здесь и стихи, бытующие на Печоре: уже упоминавшийся стих Плач Богородицы; С другом я вчера сидел (на коми – Т(рыт другкoд мэ пукалi, а талун кулoм аддзи. О горе, о горе меным ыджыд…), Среди самых юных лет вяну я аки нежный цвет (на коми – Сыла кыдзи нежнoй цвет. Ичет ладинеч пеленасянь. Господи помилуйт…»). Значительная часть стихов в этом регионе бытует на коми языке.

В корпус текстов духовных стихов включены также переводы различных псалмов (Псалом 33, 50, 102 и др.). Напевы духовных стихов различаются. Как правило, в каждой деревне есть несколько устойчивых напевов, на которые накладываются те или иные духовные стихи. Один и тот же стих в двух соседних деревнях может исполняться на разные мотивы (Например, сс. Мыелдино и Усть–Нем). Так, летом 2000 г. в с.Усть–Нем нами был записан духовный стих, посвященный Серафиму Саровскому: «Ночка безмолвна, зрительна. Звездочки смотрят с небес. Тихо вокруг обители, тянется Саровский лес…». Как рассказала исполнительница, несколько лет назад она переписала этот духовный стих из одного рукописного сборника, когда была на богослужении в Ульяновском монастыре (Усть–Куломский район). При этом она не запомнила напев (глас) и музыкальную основу стиха ей пришлось воссоздавать заново. Мелодия к тексту подбиралась долго, как отметила информатор: Кывъяс сертиыс мотивсo лoсьoдi (По словам подбирала мотив (Нужно было подобрать такой напев, чтобы строфа, слова укладывались в мелодию – А.Ч.)). Позднее жительница с. Мыелдино исполнила ей оригинальную исходную версию напева этого стиха, но и после этого духовный стих продолжает бытовать в ее собственной музыкальной аранжировке. В ответ на мое недоумение – почему не воспринята оригинальная версия напева, информант ответила: Миян тай гласыс сiдз лoсьыд [14] («Зачем? У нас мелодия и так хороша»). Это еще одна важная деталь, отличающая бытование духовных стихов на Вычегде от печорской традиции, где в рамках определенных стихов можно говорить об устойчивости напевов: так, стих «Плач Иосифа» («Кому повем печаль мою…») в одинаковой исполнительской манере можно услышать на Средней (с. Усть–Соплеск, Подчерье) и Верхней Печоре (пос. Дутово). Безусловно, требуется музыковедческий анализ, который мог бы существенно обогатить анализ текстов (локальный репертуар и др.). В частности, это позволило бы ответить на вопрос, объясняется ли контрастирующее различие керчомских напевов от других верхневычегодских сел влиянием старообрядчества или же это связано с контактами с их ближайшими соседями коми–пермяками. Следует подчеркнуть, что далеко не все духовные стихи, встречающиеся в сборниках, предназначены для исполнения. Часть из них («Проходят по городу вести»; «Рождение елки (Великое чудо в ту ночь совершилось…)»; «Плач младенца (если ты уже мамой стала…)») бытует в качестве назидательного чтения.

Данная статья затронула только некоторые вопросы современного бытования, функционирования духовных стихов среди коми. Духовные стихи бытовали и в других конфессиональных группах (в частности, среди православных коми–ижемцев). К сожалению, многое утрачено безвозвратно: ушли целые поколения исполнителей духовных стихов, переводчики религиозной поэзии, многие из которых были репрессированы. Для обобщающих исследований требуются дополнительные полевые и камеральные исследования (выявление архивных материалов по этой теме) специалистов смежных научных дисциплин (археографов, лингвистов, этномузыковедов). Сравнивая две этнокультурные традиции, о которых говорилось в данной статье (материал по Удоре достаточно фрагментарен) – Верхнюю Вычегду и Печору, – следует указать на одно существенное различие. На Верхней и Средней Печоре мы имеем дело с замкнутыми локальными традициями, практически взаимно не проницаемыми. Совершенно иной культурный тип мы встречаем на Верхней Вычегде: здесь нет ярко выраженной конфессиональной обособленности. Тексты, которые были записаны в Керчомье, встречаются и в других селах (Усть–Кулом, Мыелдино, Усть–Нем), где в прошлом значительным влиянием пользовались бурсьылысьяс.

Бытование духовных стихов возбуждает еще ряд интересных тем, в частности вопрос взаимодействия устных и письменных форм. Изучение эпического фольклора южных славян М.Пэрри и А.Лордом показало, что в эпической традиции исполнитель при исполнении произведения на музыкальном инструменте нередко вносил изменения в эпическое произведение, которое обусловливалось необходимостью согласования поэтической строфы и музыкальной фразы [15] . Типологически близкие наблюдения были сделаны и С.Е.Никитиной на материале изучения русских духовных стихов, когда строфа слегка видоизменялась, чтобы уложить ее в мотив [16] . Как отмечает С.Е.Никитина, книга (сборник духовных стихов) нередко играла роль психологической опоры [17] . На материале изучения духовных стихов у коми–зырян нами также зафиксированы случаи тех или иных расхождений при исполнении устного текста и письменного.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Другая интересная тема – это взаимодействие различных музыкальных жанров: влияние мелодической структуры лирических песен на мелодический строй духовных стихов. Мы уже отмечали на духовном стихе (на примере, в частности, романса «…а я на чужбине забыт от друзей, забыт я заброшен с малых юных лет…»), как происходит заимствование мотива из светского репертуара. Другой пример из нашей собирательской работы касается взаимодействия духовных стихов и обрядового фольклора: в 1997 г. нами в д.Усть–Кожва был записан духовный стих о распятии Христа (Юда Христа продавала…), мелодическая структура которой была близка к похоронным причитаниям. К сожалению, мы вынуждены констатировать, что в этой области многое утрачено безвозвратно: записи духовных стихов и лирических песен производились в отрыве друг от друга. Современному же исследователю зачастую приходится иметь дело с фрагментами некогда богатой обрядовой поэзии и музыки.

Список сокращений:

• КНЦ УРО РАН – Коми Научный Центр Уральское Отделение РАН.
• НА РГО – научный архив Российского географического общества.
• НМРК – Национальный музей Республики Коми.
• ФА СГУ – фольклорный архив Сыктывкарского государственного университета.

• [1] Микушев А.К. Эпические формы коми фольклора. Л., 1973. С.132–133.
• [2] Духовные стихи. Канты (Сборник духовных стихов Нижегородской области). Составление, вступительная статья, подготовка текстов, исследование и комментарии Е.А. Бучилиной. М., 1999. С.5.
• [3] Данному замечанию автор обязан этномузыковеду Е.Е. Васильевой.
• [4] Никитина С.Е. О взаимоотношении устных и письменных форм в народной культуре (на материале полевых исследований старообрядчества) // Славянский и балканский фольклор. Реконструкция древней славянской духовной культуры: источники и методы. М., 1989, С. 157.
• [5] В данном разделе использованы материалы, любезно предоставленные автору данной статьи А.Н. Власовым (Российский педагогический университет им. А.И. Герцена (г.Санкт–Петербург)), Т.С.Каневой (Сыктывкарский государственный университет), В.В.Власовой (КНЦ УРО РАН), а также собранные автором в ходе работы в составе Удорской экспедиции НМРК (2002 г.). Финансирование исследований в Удорском районе (2002 г.) осуществлялось фондом М.А.Кастрена (Хельсинки). Руководитель экспедиции сотрудник отдела этнографии НМРК О.Н.Смирнова.
• [6] Власов А.Н. Древнее благочестие у коми // Памятники Отечества: Земля Коми. 1996. №36. С.203.
• [7] Календарь Древлеправославной Поморской Церкви на 1996. М., 1996. С. 69–70.
• [8] Духовные стихи: Канты. Сб. духовных стихов Нижегородской области. М., 1999. С. 272–274, 280, 340, 346, 352; Стихи духовные. Сост., вступ. статья, подгот. текстов и коммент. Ф.М.Селиванова. М., 1991. С. 273, 322 (Записи А.Ф.Можаровского).
• [9] Фольклорный архив СГУ. Удорское собрание, 0946–2, 0946–5. (Ср.: Песнь Возрождения. Сборник духовных гимнов и песен евангельских церквей. Издание второе, дополненное. Минск, 1990, №613, С.268–269).
• [10] Гагарин Ю.В. История религии и атеизма народа коми. М., 1978. С.105.
• [11] Там же. С.218–221.
• [12] Марков А.В. Отчет о поездке в губернии Пермскую и Архангельскую летом 1909 г. // Беломорские старины и духовные стихи. Собрание А.В.Маркова / Изд. подготовили С.Н.Азбелев и Ю.И.Марченко. СПб., 2002. С.1033.
• [13] Никитина С.Е. Устная традиция в народной культуре русского населения Верхокамья // Русские письменные и устные традиции и духовная культура. М., 1982. С.120.
• [14] Информант Д.Г.Игнатова 1926 г.р., с.Усть–Нем, Усть–Куломский р-н, Республика Коми. Запись 2000 г.
• [15] Путилов Б.Н. Школа Пэрри–Лорда в современном мировом эпосоведении. // Живая старина. 1994, №2. С.27.
• [16] Никитина С.Е. Устная традиция в народной культуре русского населения Верхокамья… С.121.
• [17] Там же. С.121.