Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

В отличие от губернского Петрозаводска, ставшего еще в первой половине XIX в. одним из важных центров, где раскрывались богатства русской традиционной культуры, уездный Череповец остался в том же плане совершенно незаметным. Да и вклад интеллектуальных сил этого окраинного города Новгородской губ. в этнографию и фольклористику был в XIX в., прямо надо признать, невелик. Заслуживает упоминания в этой связи лишь М.К.Герасимов, оставивший семь журнальных публикаций по собранным им преданиям, поверьям, заговорам и др [1] . В 1901 г. Череповецкий уезд посетила Е.Э.Линева, включившая во 2–й выпуск своего сборника несколько песен оттуда [2] . В советское время этот уголок (уже Вологодской обл.) поставлял в музыкальную фольклористику главным образом частушки. В уезде было налажено гармонное производство, выпускался инструмент, прозванный в народе «черепашка».

Незаметность Череповца XIX в. в фольклористическом мире оказалась причиной того, что действительно крупная фигура для русской музыкальной фольклористики, связанная с этим городом – имею в виду Федора Никаноровича Лаговского (1850–1920) [3] – также осталась в тени. В 1877 г. в Череповце на собственные средства Ф.Н.Лаговского была издана первая часть сборника песен «Народные песни Костромской, Вологодской, Новгородской, Нижегородской и Ярославской губерний» [4] , записанных, за исключением шести номеров, лично им. Сборник не был распродан, принес убытки. Причину неуспеха издания связывали с тем, что его автор жил в «глухой провинции» [5] . Вторую часть этого сборника, полностью готовую к изданию, Ф.Н.Лаговский не стал издавать. После его смерти кто–то переправил эту рукопись в Костромское научное общество, и в «Трудах» общества ее опубликовали. Увы, резонанс и этой акции по внедрению сборника в большую науку оказался невелик. Если в филологических изданиях песен, вроде «Исторических песен», выпущенных в Институтом русской литературы (Пушкинский Дом) РАН (ИРЛИ), материалы Лаговского использовались, то музыкальная фольклористика, в которой в настоящее время сосредоточилось изучение песен традиционного слоя, совершенно проходит мимо этого издания, ценнейшего именно в музыкальном отношении.

Употребляя слово «ценнейший», я не преувеличиваю. В сборнике Ф.Н.Лаговского, в совокупности обоих выпусков, содержится порядка 300 песенных мелодий. Это самый крупный сборник русского музыкального фольклора в дореволюционной России. Вместе с тем, это и первый сборник, где мелодии даны без аккомпанемента, сочиненного композитором, то есть первая научная публикация русских народных мелодий, к чему еще только через полтора десятилетия предстоит придти Песенной комиссии Русского географического общества. Это, наконец, первая в России публикация народных мелодий, где указан темп исполнения по метроному.

В сборнике Лаговского много песен, доживших в народной традиции до нашего времени, записанных на магнитофон и нотированных самым точным образом, по фонограмме. Можно десятками перечислять напевы сборника, очень близкие их же современным записям, в том числе и напевы протяжных песен, особенно трудные для фиксации по слуху, без фонограммы. Такой близости в целом не дают музыкальные записи из сборников Балакирева, Лопатина/Прокунина, Истомина/Дютша и Истомина/Ляпунова.

Именно адекватность записей Лаговского современному слуховому опыту (если не принимать во внимание чисто редакторский момент – расстановку тактов в рамках тогдашней теории музыки, не знавшей еще переменных размеров) выдвигает вопрос об отношениях, в каких находились собиратель и окружающая его песенная среда.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Рукопись сборника Ф.Н.Лаговского получила цензурное разрешение к печати в 1875 г. Молодой человек, не сумевший из–за нехватки средств закончить юридический факультет Петербургского университета и получивший место учителя гимнастики и музыки в Череповецком техническом училище, – таков портрет Ф.Н.Лаговского на старте и одновременно финише его фольклористической деятельности, если стартом считать начало издания его трудов. Несомненно, он был в контакте с очень образованными музыкантами и фольклористами (с кем именно, к сожалению, неизвестно) – отсюда, думаю, в его сборнике и обозначение метронома, и научная паспортизация исполнения песен, и внимание к сохранению диалекта в текстах. Однако удивительно крепкая техника в записи песен с голоса пришла к нему, видимо, очень рано, много раньше этих контактов. От природы он был очень музыкален: мальчиком его взяли в архиерейский хор, в столице он зарабатывал на жизнь певчим в церковных хорах. [6] Он владел скрипкой и проводил под нее уроки музыки в училище.

Как видно по списку исполнителей, основная часть песен была записана им там, где он родился – погост Троица–Чудца Галичского уезда Костромской губ. В семье дьякона Никанора Лаговского музыкальны были и другие дети, особенно Нонна, от которой собиратель записал 69 песен. Она, судя по этим записям, часто бывала на посиделках, хорошо знала беседные припевки и игровые песни, а также рекрутские песни, естественно, волновавшие молодежь. Наверняка ее брат и сам знал много напевов этих песен и, записывая от сестры, он адресовался и к собственной памяти.

Запись песен увлекла не только Федора, но и церковный причт на Чудце (песни сообщал ему местный священник отец Аркадий), членов их семей и гостивших знакомых. Во время престольного праздника в соседней волости юный собиратель записал 12 песен прямо по ходу вдруг возникающего пения (не случайно здесь данные об исполнителях не приведены), а местные крестьянские девушки, видя, что гость из Чудца занимается каким–то необычным делом, пожелали быть его информантами и тоже спели множество посиделочных и беседных песен. Быстрота, с какой записан этот репертуар, говорит о незаурядном владении Ф.Н.Лаговским техникой слуховой записи еще в годы костромской молодости. Всё это происходило как раз в годы появления «Онежских былин» А.Ф.Гильфердинга (1871) и «Причитаний Северного края» Е.В.Барсова (1872), на подъеме интереса к народной жизни в ее реальности (а не к идеализируемому прошлому, как сейчас, в ХХI в.), и сам состав песен сборника Ф.Н.Лаговского отвечал этому.

Заинтересованность в том, что делал молодой фольклорист, притягивала к нему людей. Может быть, расширение его деятельности вовлекло бы в этот круг еще больше народу, и тогда можно было бы говорить о каком–то центре сбережения местных песенных традиций. Понятно, такой проект без стоящей в его центре талантливой личности немыслим.

Поселившись в Череповце, Ф.Н.Лаговский в первые же годы находит круг близких людей и увлекает их идеей записи песен. Все эти люди связаны с образовательными учреждениями, где обучается деревенская молодежь, или те, кому предстоит работать в деревне (техническое училище, учительская семинария). Отличного знатока народных песен он нашел в лице воспитанника училища вологжанина Романа Муховина, сообщившего 79 песен. Стоит отметить, что и в Череповце нашлись люди, которые сами записывали песни и передавали свои записи Ф.Н.Лаговскому. Скорее всего они записывали только слова, а Лаговский перелагал на ноты мелодии с их пения. Такие корреспонденты были у него и среди его соучеников по Костромской духовной семинарии, но череповецких корреспондентов было больше. В их число входили ученики и, главным образом, преподаватели учительской семинарии и народной школы при ней. Всё это напоминало деятельность П.В.Киреевского или П.В.Шейна, но было несравнимо по масштабу. Таким образом, идея некого культурного центра с целью записи народных песен, родившаяся в годы жизни Ф.Н.Лаговского в Костромской губ., в Череповце развилась сильнее, тем более, что в этом городе он приобрел видное положение не только как преподаватель, но и как секретарь окружного суда (должность выборная). И приходится сожалеть, что с решением Ф.Н.Лаговского отказаться от дальнейшей публикационной деятельности эта идея после 1877 г. не нашла развития. Насущные заботы провинциальной жизни ее поглотили.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Тем не менее идея культурного центра, но с несколько другими приоритетами, сохранилась в семейном окружении Ф.Н.Лаговского. Об этом в январе 1986 г. мне посчастливилось узнать от его дочери Варвары Федоровны Войтенко (1893-?), проживавшей в Ленинграде на 10–й Красноармейской улице. Я записал от нее сведения о ее родительской семье и позволю их привести.

Ф.Н.Лаговский женился на акушерке Федосье Константиновне – той самой, что под девичьей фамилией Титова значится в списке исполнителей в его песенном сборнике. В.Ф.Войтенко – младшая дочь Лаговских. Кроме нее были еще три брата и три сестры, из которых известна Анна Лаговская (1882–1973), считающаяся крупной пианисткой, создательницей фортепианной школы в Самаре [7] . В настоящее время там проходит традиционный фортепианный конкурс ее имени.

Все дети Лаговских были музыкальны. Каждая из четырех девочек обучалась игре на рояле, а две из них окончили Петербургскую консерваторию как пианистки: А.Ф.Лаговская по классу М.Н.Бариновой и В.Ф.Войтенко по классу А.А.Розановой. Старший сын Лаговских учился в консерватории как скрипач, но не кончил обучения; остальные двое сыновей по слуху играли на балалайке, гитаре, баяне, рояле, нот не знали.

Увлечение музыкой не оставляло и Ф.Н.Лаговского. Он был регентом в главном городском соборе, а в техническом училище, где преподавал пение, он, как помнила Войтенко, поставил «Жизнь за царя». Оперу Глинки пели под рояль. С годами в доме Лаговского создался культурный музыкальный центр, но на другой основе, нежели собирание фольклора.

Деревенская песня уже не была приоритетна в кругу интересов этой на редкость музыкальной семьи. В семейные праздники, вспоминала Войтенко, в их доме собиралась городская интеллигенция. Танцевали, пели что-нибудь из романсов, сам Ф.Н.Лаговский при этом играл на скрипке. Устраивал настоящие концерты у них в доме и брат Александр с товарищами. В их доме постоянно звучало и религиозное пение, соответственно церковным праздникам. В святки малыши ходили славить Христа по комнатам их большого двухэтажного дома, где старшие дети жили уже своими семьями. Ходили и ряжеными по знакомым.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В.Ф.Войтенко, как говорила, не помнит случая, чтобы ее отец занимался собиранием народных песен. Она считала, что в ее детстве (начало ХХ в.) отец уже оставил собирание фольклора, но песни из своих сборников он включал в школьную программу. Сборник, изданный в 1877 г., все еще оставался нераспроданным в ее детские годы. Тираж находился у них в доме, и отец понемногу отдавал ноты в магазин на продажу. Вспомнила младшая дочь Ф. Н. Лаговского и то, как был приобретен их семьей загородный дом в селе Даргун (20 км. от Череповца). Значит, это было на рубеже 1900–х гг. Данная подробность проливает некоторый свет на отношение Ф.Н.Лаговского к записи песен.

Как сообщал В.И.Смирнов, к рукописи 2-й части сборника прилагалась тетрадь с не вошедшими туда песнями [8] . Материалы из этой тетради включены в издание под «чулковским» названием «разные песни». В этом разделе содержится причет и еще несколько песен, спетых жительницей села Даргун. Скорее всего они были записаны во время пребывания Лаговского на даче. Следовательно, время от времени он все же продолжал записывать народные песни.

У В.Ф.Войтенко находились, как она говорила, два рукописных песенных сборника ее отца, заверенные в училище в Костроме. Буквально за месяц–два до нашего знакомства у нее был кто-то из Москвы – как она поняла, музыкант, интересующийся фольклором – который приобрел эти сборники. Фамилии посетителя она не помнила. И хотя трудно ожидать, что данные сборники были бы чем-то иным, кроме как экземплярами обоих выпусков труда ее отца, тем не менее, остается смутное ожидание, что вдруг там окажется что-то неизвестное. Подождем, пока владелец этих материалов не раскроет их в печати…

• [1] См. по библиографическому указателю: Русский фольклор. Библиогр. указ. 1881–1900 / Сост. Т.Г.Иванова. Л., 1990.
• [2] Линева Е.Э. 1) Деревенские песни и певцы // Этнографическое обозрение. 1903. Кн. 56, №1. С.78–97; 2) Великорусские песни в народной гармонизации. Вып.2. Песни Новгородские. СПб., 1909.
• [3] Обе даты, приводимые в литературе, возможно, неверны. По утверждению В.Ф.Войтенко, ее отец Ф.Н.Лаговский умер 19.12.1919 г., когда ему было 72 года. Следовательно, год его рождения 1847.
• [4] Народные песни Костромской, Вологодской, Новгородской и Ярославской губерний, собранные и положенные на ноты учителем пения при Череповецком техническом училище Ф.Лаговским. Череповец, 1877. Вып.1: Песни посиделочные, хороводные и плясовые.
• [5] Смирнов В.И. Предисловие // Лаговский Ф.Н. Народные песни Костромской, Вологодской, Новгородской, Нижегородской и Ярославской губерний. Кострома, 1923. Вып.2. С.26. – Отд. отт. из «Трудов Костромского научного общества изучения местного края; Вып. 29».
• [6] Смирнов В.И. Предисловие … С.25–26.
• [7] Мжельская М.В. Формирование хоровой, исполнительской и музыкально–театральной культуры в Самаре (середина XIX – начало ХХ в.). Автореферат … канд. искусствоведения. СПб., 2002. С. 13, 15.
• [8] Смирнов В.И. Предисловие… С.25.