Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

стр. 221Смоленский регион, расположенный в верховьях Днепра, Десны, Сожа и на левобережье Западной Двины в ее верхнем течении, занимает специфическое положение в системе восточнославянских музыкальноэтнографических традиций. Базовые типологические качества, такие как система музыкальных жанров с определяющей ролью календарно-песенного цикла, стилевое влияние которого распространяется на другие жанры (свадебные, лирические, хороводные песни), господство музыкально-ритмических структур цезурированного типа и многие другие признаки, свидетельствуют о его принадлежности культуре восточнославянского Запада. Это подтверждается ареальными характеристиками обрядовых напевов, многие из которых связывают Смоленщину с белорусскими и украинскими традициями.

До недавнего времени эта, условно говоря, западная составляющая рассматривалась в качестве не только основного, но практически единственного стилеобразующего фактора смоленской музыкальной традиции. Между тем привлечение к исследованию большего объема музыкальных текстов, интерес к тому пласту смоленского музыкально-обрядового фольклора, который прежде представлялся маргинальным, и активное изучение его внесмоленских ареальных связей позволили прийти к заключению о неоднородном составе местной музыкальной традиции. Это объясняется периферийным положением Смоленского региона в системе традиций восточнославянского Запада (его северо-восточная окраина) и непосредственной близостью двух других крупнейших этнокультурных массивов Восточной Славии – северного и южнорусского. Взаимодействие музыкально-этнографических комплексов, имеющих статус оппозиционных систем [1] , отчетливо проявляется в смоленской свадебной традиции. Задача настоящей статьи – осветить некоторые аспекты смоленскосевернорусских отношений в области свадебного музыкального фольклора [2] .

Как и следовало ожидать, большое число смоленско-севернорусских соответствий обнаруживается на территории смоленского правобережья Днепра, в особенности – в днепро-двинской зоне, непосредственно контактирующей с одной из региональных традиций русского Северо-Запада – псковской. Музыкальноэтнографическая система последней подробно представлена в фундаментальном научном издании петербургских этномузыкологов под руководством А.М.Мехнецова [3] , что дает возможность проводить смоленско-псковские сопоставительные исследования, в том числе с использованием ареалогического инструментария.

При том, что в целом смоленская свадьба, безусловно, репрезентирует западную структурносеман-тическую модель ритуала (так называемая «свадьба-веселье») [4] , близкое соседство севернорусской традиции (в псковской ее версии) явственно ощущается уже в некоторых характерных деталях этнографического комплекса, связанных с прощальной линией ритуала. Как и на Псковщине, во многих деревнях правобережной Смоленщины за несколько дней до назначенного срока невеста обходила родственников и подруг, приглашая их на свадьбу: «А гастей сазывали, даже и девачек сазывали хадили. Вот нявеста идёть и кланяеца: „Прихади, падружка, на девишник к нам!“» (д.Шокино Кардымовского р-на). В северо-западной зоне региона зафиксирован специфически севернорусский обычай, который также широко известен в псковских традициях, – посещение бани невестой в канун свадебного дня: «Вечерам было, нявесту мыли, хадили девки в баню мыть нявесту, эта раньше. Ета девушки приходять, раньше зведуть яе в баню, вымають нявесту, тады яны уже пайдуть все па дварам и надяютца и идуть к нявесте з етым караваем и с песнем» (д.Мякуры Демидовского р-на). К северо-востоку Смоленщины тяготеет обряд, который называется «выводить невесту»: «Вечеринку собирали, когда уже к свадьбе дело, тогда невесту приходят девки выводить, песни поют.

Перед свадьбой, когда назначен вот сегодня день, а вечером вот так в эту пору приходят девки выводить девку. Девка выйдеть, пиво гатовють. Выйдеть на волю, на крыльцо, к примеру в сени, покланяется, што „Девочки, приходите сегодня на девишник ко мне“. Девка идеть, аткупаеть дом, идёть сидеть, нарядитца» (д.Сумароково Сафоновского р-на).[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

стр. 222Соотношение музыкально-поэтических жанров, оформляющих свадебный обряд правобережных смоленских территорий, также позволяет говорить о чертах ритуала северного типа. Прежде всего обращает на себя внимание развитость плачевой традиции, которая представлена исключительно сольными плачами, исполнявшимися преимущественно невестой. В отдельные моменты ритуала звучали совместные голошения невесты и ее матери или крестной. Групповые (хоровые) причитания девушек – знаковый жанр севернорусской свадьбы, в том числе и ряда псковских традиций, включая даже некоторые южнопсковские – на Смоленщине не зафиксированы.

Значительно расширенным, в сравнении со среднестатистическим показателем западной свадьбы, оказывается спектр обрядов, в которых задействованы северносмоленские свадебные плачи. Невеста голосила, приглашая родственников и подруг на свадьбу, кланяясь каждому в ноги, и плачем же встречала на пороге пришедших гостей: «Ина выеть на свадьбу звавши щщи! На свадьбу заветь сваю радню и выеть! „Прашу тябе, дяденька, ти хто, ны маю свадебку!“ Эта ана яго заветь ны свадьбу! К сабе ны свадьбу! А тады, как уже субота, вечер, сабираеца радня яе – уся! Тоже сядить ли парогу йна, у хате, у хате кыла двярей. Ну, на скамейке старейше-во. Тады ипять выеть! „Спасиба табе, мой дяденька, што ты пришёл!“ И каждыму свайму родныму, каго звала и хто пришёл, ина так и выла!» (д. Нижние Луги Демидовского р-на); «Раньше же девчат во насабираить. Во я пайду замуж, усех сваих девык зызаву вечирам, и увсе приходють. Ды кланились, выли каждый девки. Голасым тянули: „Сястрица мая, прихади ка мне ны свадебку, не аткажи маей прозебке“» (д. Петрищево Духовщинского р-на). Плачи звучали во время «наделения» – так невеста отвечала на дары своих гостей и особенно самых близких родственников, испрашивала у родителей счастье-долю: «На стале стаить тарелка. Кладуть на тарелку дары, а ана выить, кланиитца: „Спасиба, мая сястрица, за дары“. Сестра кладеть, тады сястре так кланиитца, а батька з маткый быславляють. „А баслави мене, мамынька, на путь, ны дарожку.

Награди мене, мамынька, добрым здаровьем. Дай мне добрая щастя“» (д.Булгаково Духовщинского р-на).

Нередко невеста голосила, когда сидела с боярками за столом в ожидании приезда женихова поезда: «Раньше все плакали, каторыи замуж идут, садяцца за стол с хрёсный, абнимаюцца, в голыс плачут. Девки песни пают, а ина пад эти песни плачет. Да, как садятся за стол, еще кагда девык сабирають, жених еще не приезжаеть, вот ждуть жениха, и ана там навыецца с хрёсный» (д.Казулино Сафоновского р-на). Еще одна типичная ситуация исполнения свадебных плачей – обряд благословения, совершавшийся перед отъездом молодых к венцу: «Сичас, как благаславляють к жениху пад винец, сымаить атец и мать икону. Нявеста станавитца на каленках пиряд матерью, пиряд атцом. Яны яе благаславляють. И нявеста, бывала, завоить: „Свечичка мая ниўгасимыя, ни ўгаси ты маю долиньку. Аткрый жа ты мне, Госпади, долиньку и шшастя“. Эта так нявеста, бывала, гаворить. Ну, и матка мая. Матка бывала выить: „Дачушка мая, а я ж тябе растила, кахала и атдаю в чужии люди.

А дай жа табе, Госпади, долю и шшастя“. Тоже вот таким галасом выла» (д.Волоковая Смоленского р-на).[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Кроме того, на смоленском правобережье, как и на остальной территории региона, специальные плачи звуча-ли на сиротской свадьбе [5] .

Таким образом, звучанием невестиных причитаний отмечены едва ли не все ключевые моменты довенечной части ритуала, проходящие в доме невесты. И это тоже сообщает местной свадьбе своеобразный севернорусский оттенок. Между тем сами плачевые напевы представляют характерный тип западных плачей – мобильной ритмической организации с цезурированными ритмическими периодами, складывающимися из кратких построений выразительного мелодико-интонационного рельефа.

Среди нескольких родственных разновидностей смоленских голошений [6] особый интерес исследователей вызывают так называемые террасные плачи (определение Б.Б.Ефименковой), которым присущи резкие (октава и более) тесситурные перепады в конце мелодических фраз. В Смоленском регионе такие образцы известны главным образом в Велижском районе; вероятно, это самая южная зона бытования этого явления. Основной же ареал террасных плачей располагается севернее – по течению Западной Двины и Ловати. Документально подтверждено его присутствие в Великолукском и Куньинском районах Псковской области, Западнодвинском и Торопецком – Тверской [7] . Для того чтобы определить конфигурацию ареала в целом, требуются дальнейшие полевые и архивные изыскания на смежных территориях Тверской и Новгородской областей.

Северо-западный вектор традиционной свадьбы смоленского правобережья получает убедительное подтверждение при анализе ее песенного репертуара. Из сравнительно небольшого числа песенных форм,стр. 223 обслуживающих местный свадебный ритуал, подавляющее большинство относится к числу структур, типичных для западной свадьбы [8] . Это широко распространенные на восточнославянском Западе музыкальнорит-мические формы цезурированной организации, с силлабическим стихом, интонируемые в характерных ладовых формах. Однако ведущую позицию здесь занимают вовсе не напевы этого типа, а свадебные песни иного ритмического строя – с равномерно сегментированными ритмическими периодами, опирающиеся на силлабический стих с формулой 3₄+3₄+5:

Напевы такой формы фиксируются в днепро-двинской зоне повсеместно, плотно и массово. Это не только обязательный музыкальный текст северносмоленской свадьбы. На значительной части правобережья это ведущий, универсальный по своим обрядовым функциям свадебный напев, звучащий с большим корпусом поэтических текстов, общее число которых в традиции превышает полсотни. С продвижением на юг их количество постоянно уменьшается, а с пересечением Днепра – на левобережье – сокращается до одного-двух.

Вообще говоря, музыкально-ритмические формы с трехвременными сегментами, но с иной композицией поэтической и музыкальной строфы, известны огромному числу севернорусских традиций. Однако свадебные песни указанной структуры связывают Смоленщину именно с традициями Псковского региона.

На рис.1 представлена реконструкция ареала напевов этого типа, выполненная по материалам архива Российской академии музыки им. Гнесиных и данным псковского «Обзора». На ней видно, что ареал имеет непрерывный характер и охватывает, с севера на юг, псковское Обозерье, левобережные традиции р.Великой, верховья Ловати, Локни, Западной Двины и, наконец, верхнеднепровский бассейн. Днепр становится барьером, препятствующим распространению данного типа на территорию левобережья, хотя отдельные образцы встречаются в его центральной зоне.

Карта нуждается в одном очень важном комментарии. Она может создать впечатление, что в Смоленском регионе равномерно сегментированные напевы встречаются чаще, чем в псковских традициях. Это не так, и по крайней мере в юго-восточных районах Псковщины плотность ареала не изменяется в сравнении со смоленским северо-западом (это видно по большому числу текстов, закрепленных за каждым напевом). Здесь, в контактной смоленско-псковской зоне (двинско-ловатской), по-видимому, располагается ядро данного ареала.

Более разреженное расположение значков на псковской территории объясняется неравномерностью географической сетки, по которой производилось картографирование. Для смоленской части карты пунктами сетки избраны центры сельсоветов, для псковской – центры волостей, однако волости значительно крупнее территорий бывших сельсоветов. Поэтому карта носит предварительный характер, ее коррекция требует разрешения определенных технических проблем.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Еще одна группа западнорусских свадебных песен, типологически соотносимых с музыкальной культурой Русского Севера, – напевы неравномерно сегментированного ритмического строения, координирующиеся с акцентным стихом. В Смоленском регионе они представлены целым рядом слоговых музыкальнорит-мических форм, систематика которых затруднена неустойчивостью структурных признаков, в некоторых случаях подвижностью рисунков слогового ритма.

Северным признаком этих песен, помимо ритмического строя, является почти исключительное их закрепление за обрядами довенечного цикла. Поют их, как правило, в доме невесты на девишнике либо утром свадебного дня до приезда жениха. Вместе с тем у этих напевов есть специфическая «западная» функция – чаще всего они выступают в роли сиротских музыкальных текстов.

Небыстрый темп исполнения, более развитая, в сравнении с западными напевами, внутрислоговая мелодика, реализуемая в условиях ладов узкого объема – все эти качества, восходящие к севернорусской манере интонирования, эпизируют музыкальное время ритуала, замедляют его ход, одновременно насыщая внутренним драматизмом. Поэтический строй данной группы песен также северный по своей стилистике. Многие сюжеты имеют параллели в свадебном корпусе севернорусских территорий: «Ты река ли моя реченька», «Расшаталися вереюшки», «Растопилась нова баенка, разгорелась жарка каменка» и другие.

стр. 224Однако картографирование неравномерно сегментированных напевов дало неожиданные и парадоксальные результаты. Выяснилось, что подавляющее большинство их бытует исключительно в южносмоленских, левобережных традициях. При этом наблюдается их концентрация на юго-востоке, в поречье Десны, где сильно проявление южных стилевых тенденций, вероятнее всего, в их среднерусском варианте [9] . В то же время на правобережных смоленских территориях присутствие песен анализируемого типа минимально. Едва ли не единственная известная здесь структура подобного рода – ритмический тип с наиболее популярным текстом «Уж ты ель моя елушечка» и следующей формулой слогового ритма в двух ритмических периодах:

Его географическая проекция представлена на рис. 2.

стр. 225По-видимому, незначительное число неравномерно сегментированных напевов в северной Смоленщине закономерно: в смежных юго-восточных районах Псковской области они не зарегистрированы вовсе. К примеру, приводимый выше ритмический тип появляется лишь в бассейне Локни, а также гораздо севернее – на побережье Псковского озера.

Таким образом, на материале свадебного музыкального фольклора установлены два типа связей Смоленского региона с севернорусскими традициями. Один – это прямой, непосредственный контакт с культурой Северо-Запада. Он проявляется в наличии общих смоленско-псковских изомел и наблюдается на правобережной смоленской территории. Другой – отношения типологического родства, косвенного воздействия, с участием традиций-посредников. Такого рода связи характерны для смоленского левобережья.

• [1] Енговатова М.А. Северные и западные традиции русской песни как оппозиционные системы // Материалы Междунар. науч. конф. памяти А.В.Рудневой. М., 2011 (в печати).
• [2] Частично эта проблема затрагивается в других работах автора: Картографирование регионального музыкального фольклора: возможности внешних сравнений // Второй Всерос. конгресс фольклористов. Сборник докладов. М., 2011. Т.1 (в печати); Материалы к Смоленскому этномузыкологическому атласу: свадебные песни двух ритмических типов – «Липушка» и «Трубушка» // Отечественная этномузыкология: история науки, методы исследования, перспективы развития. Материалы Междунар. науч. конф. СПб., 2011 (в печати).
• [3] Народная традиционная культура Псковской области: Обзор экспедиционных материалов из научных фондов Фольклорно-этнографического центра. Псков, 2002. Т.1–2. Далее в тексте при отсылке к псковским материалам имеется в виду данное издание.
• [4] Ефименкова Б.Б. Восточнославянская свадьба и ее музыкальное наполнение. М., 2008.
• [5] Сиротская свадьба левобережных районов описана в статье М.А.Енговатовой: Сиротская свадьба Смоленщины в системе обрядов жизненного цикла // Традиционные музыкальные культуры на рубеже столетий: проблемы, методы, перспективы исследования. М., 2008. С.272–280.
• [6] Выделяются исследователями по ладово-мелодическим признакам. См.: Пашина О.А. Типологическая систематика напевов похоронных плачей // Смоленский музыкально-этнографический сборник. Т.2: Похоронный обряд. Плачи и поминальные стихи. М., 2003. С.152–165.
• [7] Сведения по Тверской области почерпнуты из экспедиционных материалов Российской академии музыки (РАМ) им. Гнесиных и из издания: Торопецкие песни / Запись, сост. и коммент. И.И.Земцовского. Л., 1967.
• [8] Типологическая систематика свадебных песен верхнего Поднепровья представлена в статье: Винарчик Л.М., Никитина И.А. Песенный компонент северносмоленской свадьбы: структура и обрядовые функции // Музыка и ритуал: структура, семантика, специфика. Материалы Междунар. науч. конф. Новосибирск, 2004. С.325–338.
• [9]  См.: Белогурова Л.М. Материалы к Смоленскому этномузыкологическому атласу: свадебные песни двух ритмических типов – «Липушка» и «Трубушка» (в печати).