→ Электронная библиотека
→ Рябининские чтения – 2015
→ Хозяйки карельской бани: визуальный и функциональный коды

Метки текста:

Карелия Мифология Фольклор

Иванова Л.И. (г.Петрозаводск)
Хозяйки карельской бани: визуальный и функциональный коды Vkontakte@kizhi

Аннотация: Статья подготовлена на материале карельской мифологической прозы, хранящейся в архивах Карелии и Финляндии. Хозяйки карельской бани предстают перед человеком в аморфном, зооморфном и антропоморфном видах. В работе рассматриваются визуальные и функциональные коды нескольких антропоморфных представителей банных хозяек: kylynemandy (хозяйка бани), kylynakku (банная женщина), kylyboaboi (банная бабушка) и Jaga–mummo (Яга–баба).

Ключевые слова: карельские былички; баня; духи–хозяйки; антропоморфный;

Summary: The article is based on the materials of the Karelian mythological prose stored in the archives of Karelia and Finland. The mistresses of the Karelian baths appeared before a person in amorphous, zoomor- phic and anthropomorphic forms. The visual and functional codes of several anthropomorphic representatives of mistresses of baths are described in the article: kylynemandy (the owner of the baths), kylynakku (bath woman), kylyboaboi (bath grandmother) and Jaga–mummo (Yaga–baba).

Keywords: Karelian folk tales; bath; spirits–mistresses; anthropomorphic;

стр. 44Баня у карелов считалась сакральным локусом и являлась неким семейно–родовым святилищем. В народном представлении она была населена духами–хозяевами. В них глубоко верили, почитали и прибегали к их помощи в трудные (например болезнь) и наиболее ответственные (например лиминальные: рождение, свадьба) периоды жизни.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Культ банных духов–хозяев ярче всего сохранился в мифологических рассказах и заговорах. Хозяева бани различаются по гендерной и возрастной принадлежности. В некоторых случаях указывается и на «социальную» характеристику. «В это я верю, это может быть правдой! Оба есть! В бане есть хозяин и хозяйка, и дети, и слуги, и рабы! В бане много народу! Поди знай, какие они – не видим ведь. Они не на виду, где–то там сидят, в каком углу?!» [1]

Банные хозяйки могут появляться перед человеком в аморфном, зооморфном и антропоморфном видах. В статье будут рассмотрены только антропоморфные образы.

Хозяек бани карелы чаще всего называют kylynemandy. У карелов–ливвиков встречаются упоминания о банной бабушке–kylyboaboi. Ею чаще всего пугали детей. Когда ребенок плакал в бане, говорили: «Смотри, банная бабушка придет!» И он замолкал. [2]

У тверских карел, подвергшихся большему влиянию русской традиции, бытовало несколько иное название, вероятно, того же самого образа. Во всяком случае, с аналогичной функцией. Это одноногая Яга–баба (Jaga–mummo), которая живет на поле и в бане. Когда ржаное поле начинает цвести, тогда пугали детей: «Не ходите на поле, там вас Яга–баба напугает. В поле много Яг–баб!» Также пугали детей, когда шли в баню: «Не ходите одни в баню, там Яги–бабы!». [3] С современной точки зрения в этом можно усмотреть чисто утилитарное значение, воспитательную функцию для детей: запретить им топтать зерновые или баловаться в бане. Но с мифологической точки зрения корни гораздо глубже. Некогда баня, возможно, являлась местом инициации, перехода девочек в статус девушек, мальчиков – в юношей. [4] Цветущее ржаное поле – также одно из сакральных мест, на котором проводился обряд поднятия лемби, когда девушка в магическую ночь перед Ивановым днем каталась по росистому полю, приобщаясь тем самым к плодородной силе матери–земли. В образе Яги–бабы, живущей и в бане, и в поле, прослеживается связь с некоей Праматерью, возможно, матерью землей. Как следует из мифологических рассказов, хозяйка земли (moaema) живет и в карельской бане. Примечательно, что встреча с Яга–бабой наиболее опасна во время цветения ржи. Переломные моменты в природе, как и лиминальные в жизни человека, наиболее опасны, в эти периоды границы между мирами наиболее зыбки и легче всего преодолимы. Например, карелы считали, что время, когда весной начинают проклевываться листочки, и осеннее разноцветье – это «несчастное время onnetoi aigu», потому что именно тогда человека чаще всего уносит леший. [5]

стр. 45Образ банной Яги–бабы (Jaga–mummo), скорее всего, заимствован из русских сказок. В них Баба–Яга – одноногая (костеногая) слепая старуха с огромными грудями. «Связь с дикими зверями и лесом позволяет выводить ее образ из древнего образа хозяйки зверей и мира мертвых. Вместе с тем такие атрибуты Бабы–Яги, как лопата, которой она забрасывает детей в печь, согласуются с обрядовой интерпретацией сказок о ней как о жрице в обряде посвящения подростков». [6] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В карельском фольклоре параллелями к русской Бабе–Яге могут выступать сказочная Сюоятар и эпическая старуха Хийси. Первая – злая уродливая колдунья с большими грудями, живущая в лесу. Ее дети – это лягушки и ящерицы, существа, связанные с подземным миром; они чаще всего появляются в эпизодах, когда «невинногонимая героиня» моет их в бане. Вторая – хозяйка лесного царства Хийтолы, часто выступающего как параллелизм к царству мертвых Манале–Туонеле. Как и избушка Бабы–Яги, Хийтола огорожена кольями, на которые нанизаны черепа.

Интересный образ, сопоставимый с банной Jaga–mummo, появляется в южно–карельских эпических песнях о сватовстве. Некая Игя–баба (Iga–buaboi) выступает в роли хранительницы подвенечного платья невесты, на поиски которого «за девять морей» отправляется жених кузнец Илмойллине. Игя–баба проглатывает его, заставив сплясать на ее языке. В ее утробе он делает кузницу, выковывает нож, распарывает живот и выбирается наружу. [7] Имя героини можно перевести на русский язык как Баба Жизнь, Баба Вечность. Это некая могущественная вершительница судеб, ткущая не только подвенечное платье, но и полотно жизни. Кузнецу необходимо побывать в ее утробе прежде, чем приобрести новый статус самостоятельного женатого мужчины.

Появляется хозяйка бани kylynemandy и в образе женщины в белом, топящей баню. [8] В этих сюжетах она занимается той же работой, которую делали женщины в мире людей. Но белые одежды подчеркивают, во–первых, «иномирность» существа, а во–вторых, ее позитивный настрой в восприятии человека. В данном случае, возможно, белый цвет можно трактовать и как практически прозрачность- призрачность, бестелесность, близость к приведениям.

Припозднившись, можно было увидеть парящуюся в бане женщину (kylynakku). В одной из были- чек карелов–людиков рассказывается, как мать забыла в бане что–то из детской одежды и через некоторое время пошла забирать. Она открыла дверь, а там – женщина (akk) моется на лавке. Мать тихонько дверь прикрыла и произнесла: «Мойся с благословением!» (SKS 6450).

Этот сюжет наглядно показывает, что люди относились к бане как к семейно–родовому святилищу. Банных духов–хозяев они не противопоставляли себе, считая, что они так же, как люди, находятся под покровительством Бога и им также требуется Божье благословение.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

В народных представлениях иной мир и мир человека во многом близки, а точнее – зеркальноподобны. У банных духов тоже есть семьи, в бане иногда видят их детей. «Еще и в бане есть. В бане тоже показывается. Я как пришла из детсада (с работы. – И. Л.) домой, в Подужемье, мама говорит: “Иди в баню! Уже все помылись!”. Я пошла. Я пошла, лампа была. Я как открыла дверь, помню, фуфаечка на мне наброшена. Поставила эту лампу. Вот так скамеечка (вот можешь ты представить, я еще молодая была), и как будто лежит ребеночек. Точно ребенок лежит, кажется мне. Я тогда так испугалась! Темно, а я с лампой пришла… Пришла я домой: “Мама, я боюсь мыться, мне кажется, что на скамейке ребеночек”» (ФА 3477/28). В рассказе подчеркивается обыденность происходящей в бане ночной жизни. Согласно правилу зеркальности иного мира, ночь в человеческом понимании – это день для иномирных представителей.

Но в исключительных случаях, если пойти в баню очень поздно и нарушить уединение хозяйки, то она может и убить посетителя вне зависимости от его пола. «Одна женщина пошла поздно, там в бане ее и разорвала. Рассказывали такое, так. Правда это, хозяйка бани разорвет!» (ФА 3148/24).

Во многих мифологических рассказах хозяйка бани насылает болезни на человека, если тот нарушил какие–либо табу. Это одна из основных ее функций. В одной из быличек рассказчица говорит, что однажды после бани у нее на ноге образовались водянистые волдыри: «вода все сочится из них, уже два больших отверстия появилось в ноге». Наконец, ей дали направление в Петрозаводск на операцию: «ногу отрезать». Мать ей говорит: «Наташенька, не подумала ли ты чего (плохого. – И. Л.)?» И тут рассказчица вспомнила, что она мылась в бане, стоя на коленках, поскользнулась и «в шутку» выругалась матом: «Глянь–ка, ты, черт!» Вот от этого нога и заболела. После того как она сходила просить стр. 46 прощения у хозяев, к ней во сне пришла сама хозяйка бани. Это была старуха в черных одеждах с седой головой. Она растолкала ее в кровати и говорит: «Иди, вымой ногу, нога грязная!». И только после этого женщина пошла на поправку (ФА 2025/38).

Седовласость в данном случае подчеркивает, что хозяйка бани kylynemandy является носительницей многовековой мудрости первопредков. А черные одежды могут говорить о негативном отношение духов к проступкам человека, который нарушил запреты, или о принадлежности банной хозяйки миру мертвых. Нарушение вербальных границ (мат) привело к болезни. Духовная и материальная сферы, согласно архаичному мировоззрению карелов, взаимосвязаны: произнесение матерных слов навлекает реальный недуг в ноге.

В другой быличке у рассказчицы тоже «нога заболела, сначала немного, потом больше и больше, не могу ни вытянуть ногу, ни наступить». Мать велела ей «прощения попросить у хозяев и хозяек бани». После выполненного ритуала «вижу во сне: как будто бы приходит женщина. А я узнала – это старуха из поселка: черная юбка надета, на подоле юбки две белые каемки. [9] А сама думаю: кто это к нам пришел, если у нас двери заперты. И пришла, рядом с моей койкой села и говорит мне: “Ты меня чуть не обожгла! Если бы обожгла, попомнила бы!”. И правда, вода была горячая! А холодная вода у меня не была принесена. Той водой помылась. А потом как проснулась ночью, думаю: правда, это была хозяйка бани kylynemandy!» (ФА 3266/54).[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Таким образом, в карельской мифологии банные хозяйки часто предстают в антропоморфном виде. Практически всегда это взрослые или даже старые женщины: kylynemandy (хозяйка бани), kylyn akku (банная женщина), kylyboaboi (банная бабушка) и Jaga–mummo (Яга–баба). Они охраняют границы бани и все банное пространство, строго следят за соблюдением всех табу и законов, предписанных человеку при посещении данного сакрального локуса. В случае необходимости они наказывают людей, нарушивших запреты, насылая на них болезни или даже карая смертью. В заклинательной поэзии появляются образы молодых банных хозяек или посетительниц бани, которые отсутствуют в мифологических рассказах, например Sanervatar (Дева Слова) и NeitsytMuarie (Дева Мария). Их, чаще всего, призывают в качестве помощниц во время лечения того или иного недуга.

// Рябининские чтения – 2015
Отв. ред. – доктор филологических наук Т.Г.Иванова
Музей-заповедник «Кижи». Петрозаводск. 2015. 596 с.

Текст может отличаться от опубликованного в печатном издании, что обусловлено особенностями подготовки текстов для интернет-сайта.

новости поиск контакты
Музеи России - Museums in RussiaМузей-заповедник «Кижи» на сайте Культура.рф