Электронная библиотека
публикации о музее-заповеднике «Кижи»

Аннотация: В статье проводится анализ экспедиционной работы по изучению и сбору памятников материальной культуры за период с 1991 по 1999 гг. в регионах, пострадавших от аварии на Чернобльской атомной электростанции (Восточное Полесье и Поднепровье), которая осуществлялась отделом древнебелорусской культуры Института искусствоведения, этнографии и фольклора Национальной академии наук Беларуси. Дается обзор созданной на этой базе коллекции «Памятники этнографии и народного искусства Чернобыльской зоны».

Ключевые слова: авария на Чернобыльской атомной электростанциии; этнография; народное искусство;

Summary: The report presents the analysis of expeditionary work on a study and collection of artefacts for the period from 1991 to 1999. in the regions, victims of the Chernobyl accident (Eastern Polesie and Dnieper region), which is implemented by Institute of Art, Ethnography and Folklore of National Academy of Sciences of Belarus. Provides an overview of established on this basis the collection «Monuments of Ethnography and Folk Art of the Chernobyl zone».

Keywords: accident at Chernobyl; Ethnography; folk art;

стр. 92Экспедиционная работа по изучению и сбору памятников этнографии и народного искусства в зоне, пострадавшей от аварии на Чернобыльской АЭС, началась в 1991 г. научными сотрудниками Института искусствоведения, этнографии и фольклора имени К. Крапивы (ныне Центр исследования белорусского культуры, языка и литературы) Национальной академии наук Беларуси. Ее инициатором был Шматов Виктор Федорович, доктор искусствоведения, художник, уроженец тех мест, который систематически наведывался на свою родину и от местных жителей знал, что в выселенных деревнях 30–километровой зоны осталось много памятников этнографии, имеющих музейное значение. Поскольку своего транспорта в институте не было, решили первую экспедицию наладить в Брагинский район, где Виктора Федоровича хорошо знали и можно было рассчитывать на помощь местных властей. До Брагина научные сотрудники (а их было четверо – В. Ф. Шматов, Н. Мельников, Ю. Пискун, А. Ходыко) доехали на рейсовом автобусе. Отдел культуры Брагинского райисполкома, куда мы обратились за помощью, пошел нам навстречу и выделил транспорт для поездок в зону. Первая деревня Колыбань оказалось настоящим этнографическим «клондайком». Почти в каждом доме был мини–музей – ткацкие станки, самопрядки, сундуки, кадки, кадовбы и др. Забрать все это было невозможно, отбирали лучшие по сохранности и художественному оформлению экспонаты. К тому же крупные вещи, такие как сундуки, мебель, не проходили в двери автобуса. Параллельно со сбором экспонатов проводили фотофиксацию народной архитектуры. Собранные экспонаты отвезли на берег речки Брагинки, где провели дезактивацию. Поскольку вещи были сделаны до аварии на ЧАЭС и почти все находились в помещениях, достаточно было хорошо обработать их щеткой вместе с моющим средством. За эту экспедицию были обследованы еще три деревни – Ясиня, Пучин и Вязок. По самобытности и этнографическому наполнению они проигрывали Колыбани, но хорошие вещи нашлись и там. Все собранные и обработанные экспонаты оставили в подсобном помещении, а сами, кроме В. Ф. Шматова, автобусом вернулись в Минск. В. Ф. Шматов организовал грузовую машину и доставил нашу добычу в Институт. Среди сотрудников поднялась паника – привезли радиацию! Пришлось вызывать представителей санэпидемстанции, которые провели соответствующие замеры и выдали нам сертификат качества.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

После такого успешного начала никаких сомнений в том, что экспедиции по спасению народного наследия нужно продолжать, не осталось. Однако следующая экспедиция состоялась только через год, поскольку эта работа была фактически внеплановой, к тому же нелегко было найти средства на транспорт. И тем не менее в июне 1992 г. команда из 8 человек, среди которых была сотрудница Музея народной архитектуры и быта В. Малюшина, снова отправилась в Брагинский район. На этот раз устроили базовый лагерь в «чистой» зоне, на старице Днепра, в дубраве, недалеко от послека Комарин, родины В. Ф. Шматова. Приехали мы на автобусе «ПАЗ», с которым по отселенной зоне из–за плохих дорог не очень поездишь, и здесь большую помощь оказала администрация лесничества, которая проводила плановую работу по обслуживанию отселенного региона. На их грузовом транспорте с хорошей проходимостью часть нашей команды выезжала на обследование отселенных деревень и в конце дня возвращалась с экспонатами. По окончании работы (всего объездили 6 деревень) автобус был загружен под самую крышу. Тактика сбора экспонатов в Брагинском районе с помощью транспорта Комаринского лесничества была использована еще стр. 93 несколько раз. В более холодное время года, весной или осенью, мы небольшой командой из четырех человек приезжали на рейсовом автобусе, потом вместе с работниками лесничества выезжали в зону, оставались в деревне, а в конце дня они забирали нас вместе с собранными вещами. Их потом оставляли на хранение в том же лесничестве, а позже на грузовом транспорте отвозили в Минск.

В 1992 г. при Министерстве культуры была создана Государственная историко–культурная экспедиция по спасению памятников истории и культуры Беларуси чернобыльской зоны, которая стала осуществлять финансирование следующих экспедиций. Очередная состоялась в октябре 1992 г; ее решили провести в Могилевскую и Гомельскую области, где не было зоны общего отселения, и поэтому наша деятельность приобрела более мобильный характер. Мы перемещались от деревни к деревне, собирали экспонаты, в ближайшем водоеме проводили их первичную дезактивацию и двигались дальше. Такого количества экспонатов, как в 30–километровой отселенной зоне, уже не было, но после 9 обследованных деревень мы вернулись в Институт почти с таким же количеством первоклассных вещей, что и в предыдущих экспедициях, чего, признаться, не ожидали. К тому же пополнили музейную коллекцию произведениями народного ткачества Могилевщины, которые приобретали у населения этого региона во время экспедиции. В Могилевскую область мы приезжали еще несколько раз. Особо следует отметить экспедиции в Славгородский район в июне и августе 1996 г. В это время там проводилось захоронение загрязненных деревень, и мы довольно подробно зафиксировали этот процесс на фото, видеоматериалы. В. Ф. Шматов к тому же сделал много набросков для будущей картины.

Все же наибольшее впечатление у нас осталось от Наровлянского района, куда были предприняты четыре экспедиции в 1993, 1995 и 1997 (2 раза) годах. Во–первых, это прекрасная природа с величественной рекой Припять и многочисленными дубравами по берегам. Каждый раз мы старались приехать летом или в начале осени, чтобы стать лагерем на красивом «незараженном» месте на старице Припяти. С грузовым транспортом для поездок в зону нам помогал Наровлянский отдел культуры, хотя были случаи, что выезжали и на своем, маломощном. Во–вторых, Наровлянщина оказалась самой богатой на разнообразные, качественные и художественно оформленные произведения этнографии и народного искусства. Это и столы с резными элементами, и кровати с фигурными спинками, и своеобразные сундуки, и ярмо с архаичной орнаментикой. На стенах внутри домов висели расписные ковры, в грязи под ногами лежали остатки самотканых покрывал и полотенец. Впечатляли размеры бондарных изделий. Чувствовалось, что до Чернобыльской трагедии здесь жили сильные добрые люди, которые любили свой край и свою душу вкладывали в вещи, сделанные своими руками.

Бондарные изделия больших размеров встречались и в соседнем Хойницком районе, как, например, колода для пчел высотой более двух метров и бочка–лежак около двух с половиной метров, сделанная из цельного ствола сосны. Ельский район порадовал нас уникальным экспонатом – ножной ступой, которую раньше мы видели только на иллюстрациях.

В 1996 г. начальником Государственной историко–культурной экспедиции (после Н. М. Филистовича) стал Шарый Геннадий Михайлович, который принимал самое активное участие в экспедиционной работе. После того как отселенная 30–километровая зона была фактически обследована, начался новый этап – фиксация на видеокамеру нематериального культурного наследия. Мы снова посещали пострадавшие районы, но уже те деревни, где остались люди. Записывали как традиционные песни в исполнении самодеятельных коллективов, так и пение, рассказы и заговоры отдельных людей. Работа проходила в различных условиях – в домах культуры, в музеях, в домашних условиях; однажды коллектив собрался даже на молочной ферме. Таким образом, сформировался богатый видеоархив, который еще требует обработки.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Государственная историко–культурная экспедиция была расформирована в 2000 г. За период с 1991 по 1999 годы были организованы 22 экспедиции во время которых обследованы Брагинский, Наровлянский, Хойницкий, Лельчицкий, Ельский, Кормянский, Чечерский, Ветковский районы Гомельской области и Костюковичский, Краснопольский, Славгородский районы Могилевской области. В Музей древнебелорусской культуры Академии наук Беларуси было привезено несколько тысяч высококачественных экспонатов. Благодаря усилиям В. Ф. Шматова и при поддержке руководства Академии, в конце 1995 г. открылась экспозиция «Памятники этнографии и народного искусства Чернобыльской зоны». Теперь в ней насчитывается более 1000 предметов народного быта и искусства. Экспозиция состоит из нескольких частей, наибольшая из которых посвящена теме земли и земледелия, стр. 94 сбору и обработке урожая. Основная часть экспонатов сделана из дерева. Мастера умело использовали декоративность фактуры и форму дерева. Так, одна из ручных ступ впечатляет необычным силуэтом; на верхней и нижней частях другой оставлена кора, а средина обработана «елочкой», что придает изделию изящность и стройность. Привлекает внимание ярмо для упряжки пары волов (рис.1), украшенное резьбой в виде солярных знаках, треугольников и двойных зигзагов. В коллекции представлены ярма различных видов в количестве 20 единиц. Необычны полесские жернова. С древних времен жернова делались из камней, но на Полесье, среди лесов и болот, камни больших размеров почти не встречаются. Поэтому жернова сделаны из массивных деревянных «кругляков», на рабочие части которых набиты тонкие полоски чугуна (рис.2). Для хранения муки и зерна использовались кодовбы – выдолбленные из стволов деревьев емкости. В небольших сосудах хранили мед (их чаще всего делали из липы, отсюда и название – «липовка»). Уникальным экспонатом является ножная ступа, которая дошла до нас с конца XIX в. Интересно, что такие же ступы найдены при раскопках Минского замчища и датируются XII в.

Вторая часть экспозиции посвящена ткачеству. Здесь демонстрируются приспособления и орудия труда, с помощью которых обрабатывали лен для прядения, изготавливали нитки и ткань: льномялки, гребни для чесания льна, пряслица, самопрядки. Представлены и два ткацких станка различной конструкции. Во время экспедиции в Брагинском районе были обнаружены ручники, орнаментика которых не была известна исследователям. В последнем разделе можно увидеть предметы повседневного быта белорусов: посуда, мебель, сундуки и др. Все они несут на себе отпечаток хорошего вкуса мастеров, которые умели показать красоту фактуры дерева, несложными декоративными деталями придать изящество простым предметам.

Отдельно следует упомянуть о собрании расписных ковров (“маляванак”). Его большую часть составляют произведения, выполненные на толстой бумаге, преимущественно привезенные из Брагинского района Гомельской области. Сюжеты изображений традиционны: это антитетические композиции из двух оленей с раскидистыми рогами, стоящих по сторонам высокого дерева или цветущего куста. Детали композиции всегда меняются, однако изображение очень условно и во всех случаях сохраняется парность образов, присущая этому виду народного искусства. Из Наровлянского района происходит ряд ковров, исполненных на полотне, на более высоком художественном уровне. Настоящим шедевром народного искусства можно считать ковер «Цыгане» из д. Белая Сорока. Это многоплановая картина, передающая весь колорит стоянки цыганского табора, раскинувшегося на берегу реки. Пестрые палатки, костры с подвешенными над ними котлами, распряженная телега создают своеобразную декорацию для действующих лиц. Вместе с тем крестьянские домики–мазанки на заднем плане и девушка с коромыслом на плечах показывают, что автор перенес на холст картину, которую когда–то видел. Маляванка «У колодца» из Хойникского района (рис.3) выполнена на клеенке.

Здесь художник изобразил сцену свидания. Казак на белом коне приехал к колодцу на встречу со своей любимой. Мечту об их дальнейшей счастливой жизни символизируют пара лебедей на озере и белый дворец на заднем плане картины.

Таким образом, в коллекции представлены предметы быта и народного искусства Восточного Полесья и части Поднепровья, которые отражают богатую культуру деревень, оставшихся в зоне отселения.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]